– Не думаю, что ему понравится, как ты думаешь о нем, – возразила Сесиль, – как будто бы он собственность, которой следует распорядиться должным образом. – Но ее уже больше не интересовал их разговор, так как Иан стал расстегивать рейтузы. Она покраснела от смущения, потому что в комнате еще горел свет, и когда Иан поднял на нее глаза, то встретил ее пристальный взгляд. И хотя она отвела глаза в сторону, вид его упругой мускулистой груди, покрытой темными, жесткими на ощупь волосами, все еще будоражил ее.
– Что ты думаешь об этой женщине – Элспет? Вопрос застал ее врасплох, и Сесиль повернулась к нему с широко раскрытыми глазами.
– Я думаю, – медленно начала она, – их связь переросла в серьезное чувство.
– Да, – мрачно согласился Иан, – и я полагаю, скоро миру предстанет новый внебрачный сын Гилликриста.
Сесиль вспомнила гордый блеск и вспышку злобы в глазах этой женщины, когда она посмотрела на Иана. Такую реакцию можно было объяснить заботой женщины о будущем ребенке, и это было понятно, по крайней мере Сесиль.
– Как ты думаешь, он на ней женится?
Иан пристально посмотрел на нее, пытаясь понять, почему она спрашивает об этом, какое ей до этого дело?
– А если он женится, ты расстроишься?
– Расстроюсь? – удивившись, повторила Сесиль. – Нет. Конечно нет.
Она сказала эти слова торопливо, слишком торопливо, подумал Иан, и потому, когда он затушил свечу и скользнул в постель подле нее, он притянул ее к себе с большей силой, чем обычно, и прижал так крепко, будто она сопротивлялась.
Какое-то мгновение Сесиль запротестовала, но его неуверенность в ней смягчила ее сердце, и она улыбнулась в темноту, устраиваясь в его объятиях. Губами коснулась его шеи и нащупала под кожей сильный и теплый пульс. Она задрожала от ожидания, когда он потянул за край ночной рубашки.
Полный решимости изгнать Тависа из ее мыслей, как будто он там действительно находился, Иан ласкал каждый дюйма ее тела, чередуя грубые прикосновения с нежными так, чтобы Сесиль не знала, чего ей ждать каждую последующую секунду. Движения Иана были медленными, дюйм за дюймом он отодвигал край мягкой ночной сорочки, обнажая, лаская и целуя каждый изгиб ее тела.
Сесиль подумала о том, что Иан заставил ее забыть о всякой скромности в их супружеской постели, когда он в своем поиске добрался до бедер и темных завитков между ними. И хотя Сесиль покраснела от смущения, она ощутила жар от прикосновения его рук, поднимающихся все выше и выше, и его губ, следующих за движением рук. Она застонала, и в ее стоне не было протеста.