Мы слушали молча длинную речь комиссара.
– Более того, – гневно закончил он, – оказалось, что каждый из вас имеет при себе оружие. Я знаю, что у вас есть соответствующие разрешения на его ношение, я даже не сомневаюсь, что ваши разрешения оформлены по всем правилам, но сегодня, господа, вы сдадите мне все свои пистолеты. И получите их только в день отъезда из нашей страны. Только в день отъезда и на границе Андорры.
«Вот дурак, – подумал я. – Он считает, что мы можем убивать только из пистолета. Это как раз самое последнее средство, которым мы пользуемся. Пистолет, даже с глушителем, производит слишком много шума, его трудно спрятать и легко идентифицировать. Но раз наш господин О так считает, мы, конечно, сдадим наши пистолеты. Если ему от этого спокойнее, пусть так и будет».
– Господин Гусейн, – продолжал свой допрос комиссар, – вы сидели в своем номере, когда услышали шум?
– Я лежал в своем номере, – поправил комиссара Гусейн, – и смотрел телевизор. Кстати, играла «Барселона».
– Они выиграли или проиграли? – Комиссар был все-таки непроходимый идиот. Он считал, что на этом вопросе сумеет поймать иранца.
Гусейн улыбнулся. Он понял попытку своего собеседника.
– Когда я побежал вниз, счет был один-ноль в пользу испанцев. И я, естественно, не могу знать, чем закончился матч, так как потом досматривать футбол у меня уже не было возможности.
– У вас есть свидетели? – спросил комиссар.
– Нет, но у меня, кажется, все-таки есть алиби. Я говорил по телефону с Ираном в момент убийства. И это можно проверить через вашу телефонную компанию. Я говорил достаточно долго, минут десять. Как раз в это время и убили моего коллегу.
– А откуда вы знаете, когда его убили? – Комиссар уже и не думал ловить Гусейна на слове, он просто спрашивал.
– Я был на нескольких войнах, – снисходительно усмехнулся Гусейн, – и знаю, как выглядит только что убитый человек. Когда я прибежал в номер, там уже было несколько человек, в том числе господин Поль и мистер Лежинский. И уверяю вас – господина Ли убили за несколько минут до моего появления в этом номере. Он был еще теплый.
– Вы вполне могли убить его, а потом поговорить с Ираном, – недовольно заметил комиссар.
– Мог, – спокойно согласился Гусейн, – но тогда он не был бы таким теплым. Кровь только впитывалась в ковролит. Не получается, господин комиссар, это никак не мог быть я.
– Хорошо, – согласился комиссар, – к этому мы еще вернемся. Что делали вы, господин Лежинский? Вы ведь, кажется, были первым, кто обнаружил труп вашего китайского коллеги-коммерсанта?