Он хотел насмешить Оттара и побольнее задеть Хельги. Он не знал, какую лавину стронут его слова.
Обида охватила Хельги, как жгучее пламя, как давешняя ледяная вода. Обида из тех, за которые в отплату требуют жизнь! Что он сотворил бы дальше, неведомо; Оттар обернулся первым, и Карк покатился по полу, угодив ногами в очаг. Он поднялся на четвереньки, глядя непонимающими глазами: за что такая награда?.. Верный пёс, опять получивший от возлюбленного хозяина внезапный и жестокий пинок. С его подбородка капала кровь, и Хельги одумался. Не мстят рабам и собакам. Их либо убивают на месте, либо не обращают внимания.
– Пошёл вон… – сказал Оттар сквозь зубы, и Карк, горбясь, убрался за дверь. Оттар проводил его взглядом, потом отвернулся. Даже странным казалось, что товарищи деда не пошевелились, не проронили ни слова…
– Возьми, – проговорил Оттар и глазами показал Хельги меч на коленях молчаливого хозяина дома. – На тебя он не обидится.
Кусая губы, Хельги приблизился, посмотрел в лицо сидевшему и, решившись, бережно потянул наследие своего рода из-под иссохшей руки в кожаной рукавице. Меч дался ему как будто даже с охотой. Он не попытался выпасть из ножен и наказать похитителя, как надлежит верному клинку. А рука деда осталась висеть на три пальца выше колена, словно ветка умершего дерева…
– Ты ещё поплывешь к Одину на корабле, Виглаф Торсфиордец, и твои люди вместе с тобой, – проговорил Оттар по-прежнему тихо. – Это я тебе обещаю. Мы вернёмся сюда с конунгом и похороним вас как подобает. А теперь нам надо спешить.
Он оглянулся на Хельги – тот стоял совсем бледный, крепко прижимая к груди меч, – и кивнул ему:
– Гаси очаг, пора нам идти.
– Они не замёрзли, – рассуждал Оттар, шагая по каменной пустоши мимо знакомого озерка. – У них там полно было дров. И не голод взял их. Вокруг много дичи, да и ремни на одеждах все целы. Думается мне, они умерли от болезни. У Вагна тоже умер один человек, который не стал дожидаться, пока медвежье мясо прожарится как следует. Видел ты там белую шкуру? Может, этот медведь и ломился к ним в дом…
Хельги слушал молча. Он потрогал руку деда, когда вытаскивал меч. Твердая и холодная, она не ответила на прикосновение. И теперь ему всё казалось, будто он был виноват – не пришёл к Холодному Берегу на корабле, не подоспел вовремя, не спас… Что с того, что Виглаф умер задолго до срока, когда ему, внуку, выпало родиться на свет… Хельги воочию представлял, как зима за зимой превращали дом в бесформенную снежную глыбу, как разгорались многоцветные, ослепительные, шумные весны, а дверь всё так же оставалась закрытой, и люди не разговаривали и не двигались в темноте, лишь иней то покрывал их лица, то пропадал…