Из Долины царей Бельцони отправился в Луксор. В Карнакском храме он отбил голову у колоссальной статуи Рамсеса II (ее купил Британский музей) и вывез отсюда несколько обелисков. Затем он снова направился в Нубию, горя желанием продолжить начатые им за год до этого раскопки Абу-Симбела. 29 июня 1817 года он уже был на месте. 1 августа, после девятнадцати дней непрерывных работ, Бельцони и его спутники с зажженными Свечами вступили в Большой храм Абу-Симбела. «Мы вошли в самый красивый и самый обширный склеп в Нубии… — писал Бельцони. — Наше удивление возросло еще более, когда выяснилось, что это не только очень большой, но и великолепно разукрашенный храм — с барельефами, росписями и статуями…»
Успехи Бельцони вызвали ярость у конкурентов — таких же гробокопателей, но действующих в интересах французского консула. Подкупив бея Карнака, они добились от него приказа, запрещающего Бельцони нанимать местных рабочих для раскопок. Однако у Бельцони имелась охранная грамота хедива Мухаммеда Али, против которого бей был бессилен. Тогда противники Бельцони пошли на крайнее средство: они попытались его убить. Однако, и на этот раз судьба была благосклонна к итальянцу — Бельцони сумел избежать смерти.
Вернувшись в Каир, Бельцони поссорился с Солтом и вынужден был зарабатывать на жизнь, сопровождая в качестве гида состоятельных туристов. Так началась новая глава в его египетских приключениях — поиски сокровищ в пирамидах. Пирамиды в Гизе Бельцони увидел впервые лунной июньской ночью 1815 года, когда, только-только прибыв в Каир, в компании соотечественников отправился на ослах полюбоваться древними усыпальницами фараонов. Восход солнца над пирамидами потряс его своей красотой. С этих пор помимо чисто коммерческого азарта, двигавшего Бельцони в его непрестанных скитаниях, в нем жило романтическое преклонение перед культурой Древнего Египта.
И вот теперь, бродя с туристами в окрестностях пирамид, Бельцони вынашивал мысль тщательно обследовать эти «сокровищницы фараонов». Из рассказов арабов и книг европейских путешественников он знал, что в пирамиде Хеопса еще тысячу лет назад побывал халиф аль-Мамун и, вероятно, вывез оттуда все сокровища (если они там были). Поэтому Бельцони избрал своей целью вторую по величине пирамиду Хефрена. Он считал ее нетронутой: в стенах этой пирамиды не было не следов входа, ни грабительских проломов. Значит, тут до него никого не было!
«Мое предприятие имело немалое значение, — писал впоследствии Бельцони. — Ведь я хотел проникнуть в одну, — из больших египетских пирамид, проникнуть в тайну одного из чудес света. Я знал, что, если эксперимент не удастся, я стану посмешищем для всего мира…»