Эллери вздохнул, тряхнув головой. Кое-каких фактов не хватало, или что-то мешало ему ясно видеть все имеющиеся факты. Он приказал себе перестать думать о том, что, он в этом быстро убедился, явилось самой возмутительной проблемой в расследовании преступления, с какой он только имел несчастье сталкиваться, и переключился на мысли о других вещах. Ибо ему было, над чем подумать. Он решил, что достаточно ясно представил себе, что могло бы случиться.
Когда он видел судью Маклина в последний раз, почтенный юрист, пребывая в радостном возбуждении, направлялся к другой стороне Испанского мыса, где находилась площадка для гольфа, дабы размять свои длинные ноги. Остальные обитатели находились у себя в комнатах или слонялись по дому, стараясь избегать общественных мест из опасения столкнуться с духом Марко. Детективы отирались тут же, чувствуя себя как дома. Момент, решил он, как раз подходящий. Если его невероятная догадка справедлива, то это может случиться в любой момент.
Он надел белый пиджак, бросил окурок в пепельницу и тихонько спустился вниз.
* * *
Это случилось ровно в два тридцать.
Эллери провел больше часа, терпеливо патрулируя маленькую комнатку в главном холле внизу, где находился мини-коммутатор, переключавший на различные линии и добавочные номера. Как правило, коммутатор обслуживался помощником дворецкого, который сразу же соединял звонившего с нужным ему номером. Аккуратный список на щите обозначал, кто в какой комнате проживает и добавочный номер каждой комнаты. Не оставалось ничего другого, кроме как ждать; и Эллери с неослабевающим упорством ждал неизвестного. Поскольку уже больше часа зуммер на щите молчал.
Но когда он разразился звонкой трелью, Квин в мгновение ока оказался перед щитом, прижал к голове наушники и произвел манипуляции со штепсельной вилкой основной линии.
— Да? — Он постарался, чтобы его голос прозвучал как можно услужливее. — Это резиденция мистера Уолтера Годфри. С кем вы хотите поговорить?
Он напряженно вслушивался. Голос, вибрировавший в его ушах, звучал довольно странно. Он был хриплым и приглушенным, как если бы его владелец набил себе чем-то рот или говорил через марлю. Тон был принужденным, искусственным; говоривший явно приложил усилия, чтобы не быть узнанным.
— Я хочу поговорить, — произнес голос, — с миссис Лаурой Констебль. Соедините меня с ней, пожалуйста.
Соедините! Губы Эллери сжались. Значит, говорящий знает, что в доме коммутатор. Квин был уверен, что это тот самый звонок, которого он ждал.
— Минутку, пожалуйста, — ответил он тем же услужливым тоном, нажал на рычажок под клавишей, обозначавшей комнату миссис Констебль, и позвонил. Ответа не последовало, поэтому он звонил снова и снова. Наконец на другом конце провода послышался щелчок и женский голос, хриплый, невнятный, как если бы его обладательница только что проснулась. — Вам звонят, мадам, — сообщил Эллери, сразу же соединил обе линии и, положив руки на наушники, стал лихорадочно вслушиваться.