Миссис Констебль, все еще сонная, произнесла в трубку:
— Да. Да? Это миссис Констебль. Кто это?
— Не важно, кто я, — ответил глухой голос. — Вы одна? Вы можете говорить свободно?
Дыхание толстухи громыхнуло прямо в барабанные перепонки Эллери. Сонные нотки окончательно исчезли из ее голоса.
— Да! Да! Кто...
— Послушайте! Вы меня не знаете. Вы никогда меня не видели. Когда я положу трубку, вы не станете предпринимать никаких усилий, чтобы проследить звонок. Вы также не скажете об этом полиции. Это небольшой деловой договор между вами и мной.
— Деловой договор? — удивилась миссис Констебль. — Что... что вы имеете в виду?
— Вы отлично знаете что. В данный момент я смотрю на фотографию. На ней вы и некий молодой человек, ныне покойный, вместе в постели в отеле Атлантик-Сити; и он тут вовсе не мертвый. Фотография сделана со вспышкой ночью; вы спали и ни о чем не подозревали. У меня еще есть кинопленка. На ней вы и молодой человек целуетесь и занимаетесь любовью. Она сделана прошлой осенью в Центральном парке без вашего ведома. У меня также имеются заверенные подписью показания вашей горничной о том, что она видела и слышала в вашей квартире в то время, когда ваша семья отсутствовала, — о вас и молодом человеке, который теперь мертв. Кроме того, у меня есть шесть писем, написанных вами к...
— Господи боже! — тихо воскликнула миссис Констебль. — Кто вы такой? Где вы их взяли? Ведь они были у него. Я не могу...
— Слушайте меня, — прервал ее невнятный голос. — Не важно, кто я такой и где я взял письма. Главное — они у меня в руках. Вы ведь хотите вернуть их, не так ли?
— Да, да, — прошептала миссис Констебль.
— Вы это можете сделать. За определенную плату.
Женщина так долго молчала, что Эллери забеспокоился, не случилось ли с ней чего. Но потом она ответила таким усталым, надломленным голосом, что сердце Эллери сжалось от сострадания.
— Я не могу... заплатить вам.
Шантажист молчал, как если бы здорово удивился.
— Что это значит — не можете заплатить? Если вам показалось, будто я блефую, миссис Констебль, и у меня нет этой пленки и писем...
— Я полагаю, что они у вас есть... — пробормотала толстуха. — Их здесь нет. Значит, кто-то должен был их взять...
— Можете не сомневаться! Это был я. Возможно, вы опасаетесь, что я не верну вам документы после того, как вы мне заплатите? Послушайте, миссис Констебль...
Какой-то странный шантажист, подумал Эллери мрачно. Он впервые слышал, чтобы шантажист снизошел до уговоров. Не ловушка ли это?
— Он вытащил из меня не одну тысячу, — прохрипела миссис Констебль. — Не одну тысячу долларов. Все, что у меня было. И каждый раз обещал мне... Но он не сдержал слова! Он водил меня за нос. Он вел нечестную игру...