– Да ты же спивался там, как последний шахтер!
– Ну и хрена? – философски вопрошает Торки. – Я и тут спиваюсь. Это у меня наследственное. Тебе-то что? Вот, спасибо чуваку скажи, выручил нас.
Звезда окидывает меня мутноватым взглядом. Я для него – насекомое.
– Этому крестьянину? – кривится он. – Да вы тут все с катушек послетали! Нас же теперь неустойками разорят.
– Не нас, а тебя, Фил, – поправляет басист. – Мы-то свое отработаем. И вообще – фильтруй спич-то. Этому кенту тебе башку скрутить – что верхнее «до» взять. Это сам Юджин Уэллс. «Красный волк».
– Ему-то? Ха! Охрана!
– Хотите проверить, мистер? – интересуюсь я. Надоел мне этот клоун. Дешевый, как пустая конфета. Одна оболочка. Пшик. Может, он и крутая шишка, только мне плевать. Подарок мэра деревни Беляница всегда при мне.
– Охрана, уберите постороннего! – командует Филодор. – Через минуту начинаем. Где моя гитара? Отыграем час сверху. Отобьемся. А с вами после поговорим, – обещает он кучке расслабленных «котов».
– Ну-ну. Пускай попробуют, – нехорошо улыбаюсь я. Подбираю ноги для прыжка. Слегка наклоняю торс вперед. Триста двадцатый, готов? Подтверждение. Мишель бледнеет. Делает знак своим телохранителям. Те медленно расходятся в стороны от меня. Охранники из местной службы безопасности берутся за дубинки. Вопросительно смотрят на старшего. Офицер пожимает плечами. Люди в черном равнодушно отворачиваются кто куда. Делают вид, что они тут случайно оказались.
– Гитарист ты ничего, Фил, – рассудительно заявляет Седой Варвар. – Жаль только, что козел.
– Давно хотел свалить, – равнодушно отзывается Крошка Фрэнки, бросая мокрое полотенце на пол. – Все стремался чего-то.
– Что ни говори, а сейшн сегодня клевый. Давно с таким кайфом блюз не ломали, – поддерживает его Чертополох, любовно покачивая свой саксофон. – А ты, Фил, иди, интервью, что ли замути. Это у тебя круто выходит. Нам вот некогда, мы тут, знаешь ли, этот городишко отыметь собираемся.
– Ну а вы? – обращается к остальным растерянный Филодор. Помятый импресарио тенью маячит за его спиной.
– А что мы? Некогда нам трепаться. Работать пора, – отвечает за всех Иван. Поворачивается к Мишель. – Вы уж, дамочка, сделайте так, чтобы от нашего саунда все в штаны наделали.
– Это от вас зависит, сэр, – серьезно отвечает Мишель. – Ваши контракты обсудим после концерта. А пока сыграйте так, чтобы никто потом не сказал, что у меня чутье на деньги пропало.
– Ха! Порвем зал, парни?
– Как два пальца!
И импресарио уводит прочь потрясенного Филодора. Никто и не заметил, как он исчез.