Было ещё довольно раннее утро. когда «Хаммер» преодолел все сто двадцать вёрст и вырулил на единственную и главную площадь райцентра. Вот, стало быть, и она, столица данного участка Лапландии. Российской. Деревянные обшарпанные домики, деревянные тротуары, деревянные покосившиеся заборы, зеленеющие грядки за ними…. А посередине – шумное торжище. С южной стороны над ним высилось здание, украшенное триколором. Окна другого, расположенного точно напротив, украшали железные решетки. В центре высилось тотемическое изваяние из чугуна. Тих и сумрачен был Владимир Ильич, казавшийся сошедшим с одной остроумной карикатуры времён Перестройки… На той карикатуре множество мелких вождей, суетившихся у подножия постамента, уверенно тыкало вытянутыми руками в диаметрально противоположные стороны… а над ними нависал Ленин, в тяжком раздумье опустивший обычно указующие длани…
Местное изваяние скорбно взирало на раскинувшуюся у его ног рыночную стихию – лавки, лотки, палаточки заезжих торговцев. Стоило терпеть всяческие неудобства в опломбированном вагоне,[133] чтобы через неполных сто лет снова подняла голову мелкобуржуазная сволочь! Лакеи, наймиты, политические проститутки! Архинеприятнейший конфуз!..
– Лев Поликарпович, не скучайте, – оставив Звягинцева стеречь джип (дорогой же, чёрт, а вдруг украдут), Скудин с Буровым взяли рюкзаки и, не торопясь, памятуя инструкции Гринберга, отправились по базару. Везде было одно и то же. Рыба, оленина, заморские фрукты и овощи, изделия как-бы-народных промыслов… и водка. Очень много водки.
На пятачке, где торговали с машин, доминировал знакомый БТР с надписью «дежурный комендатуры». Василий Грызлов, приосанившийся, в белом фартуке поверх доспехов прапорщика, с важным видом выкладывал товар на броню, зычным голосом зазывал клиентов:
– А кому свежатина классная, очень на вкус прекрасная, полезно всяким людям, с такой поноса не будет!
Вот он легонько придержал за рукав в чём-то усомнившегося покупателя, в голосе послышались бархатные нотки:
– Да не надо щупать его, это ведь не девка, а глухарь. Где перо потерял? А при взрыве, воздушной волной шибануло, вот и полысел. И щипать не придётся…
При виде Скудина Грызлов радостно оскалился, однако про бизнес не забыл и мёртвую хватку на локте клиента не ослабил.
– Эй, Петро! На выход!.. Здравия желаю, товарищ подполковник. Отовариваетесь? Небось товарищ генерал за мясцом послал? Вот, пожалуйте. Что душа пожелает. Свежатинка, только что с полигона.
– Которого? – Из недр бэтээра возник Петро, лихо швырнул на весы глухаря, пошевелил губами, тотчас выдал сумму и столь же мгновенно спрятал деньги подальше от нескромных посторонних глаз. В его действиях чувствовалась сноровка, помноженная на огромную практику. Скудина с Буровым он принципиально не замечал. Офицерьё. Падло. И вообще, «мы штрафники, нам не писать: „Считайте коммунистом“…