– Боюсь, это невозможно, – ответил я.
Макри протянула какому-то пьянчуге кружку пива поверх моего плеча и спокойно проговорила:
– В таком случае мы тебя не обслуживаем.
От изумления у меня отвисла челюсть.
– Как прикажешь тебя понимать? – только и сумел спросить я.
– Если ты откажешься помогать, я изгоню тебя из таверны.
Лишь подпирающие меня сзади тела не позволили мне брякнуться на пол от изумления. Фракс не привык к тому, чтобы его изгоняли из таверн. Правда, если быть до конца честным, то я привык к тому, что мне время от времени запрещают появляться в той или иной таверне, но чтобы в той, где я постоянно живу!..
– Не мели чепухи. Ты не можешь запретить мне появляться в «Секире мщения». Я здесь постоянный жилец.
– А мне плевать, – ответила Макри. – Ты не получишь ни капли. Или помогай, или отваливай. Люди ждут.
– Собака! – заорал я, выхватывая меч. – На сей раз ты зашла слишком далеко!
Я стал протискиваться между людей, чтобы оказаться за стойкой и порешить Макри, как только она окажется в зоне досягаемости. Макри схватила боевую секиру, которую постоянно держит на всякий случай под стойкой, и стала ждать моего приближения.
– Никто не смеет отказать в пиве Фраксу! – ревел я, пробиваясь сквозь толпу.
На моем пути возник какой-то варвар-наемник. Он был семи футов ростом и примерно столько же в ширину. На то, чтобы обойти его, потребовалось некоторое время, что отнюдь не способствовало укрощению моей ярости. Я выкрикивал оскорбления в адрес Макри, она отвечала мне тем же. Когда я наконец оказался за стойкой, на нас с любопытством взирали не менее полусотни докеров, наемников и прочих разношерстных представителей низших слоев общества округа Двенадцати морей. Я не обращал на них ни малейшего внимания.
– Налей мне пива, или я проткну тебя как собаку! – вопил я.
– Убирайся из-за стойки, – подняв боевую секиру, кричала Макри, – или я снесу тебе башку, проклятый кузикс!!
Даже для докеров и наемников, которых вряд ли можно отнести к сливкам общества, язык Макри звучал несколько грубовато. Услыхав непристойное оркское ругательство, некоторые из них изумленно вскинули брови. Я сделал шаг вперед, но между нами встала Дандильон.
– Прекратите немедленно, – сказала она. – В то время, когда все больны, мы должны работать дружно.
Я бросил на нее ненавидящий взгляд и спросил:
– Дандильон, я когда-нибудь говорил тебе, как я тебя презираю?
– Не смей орать на нее, жирная скотина! – крикнула Макри. – Отойди, Дандильон, чтобы я могла отрубить ему голову!
– И тебе следует остановиться, – сказала Одуванчик. – Мы не должны сражаться друг с другом.