23 августа 2007 года
Михаил Стерхов – Ученый
В кармане заверещал мобильник. Старый номер. Выкинуть его Ученый не решился: мало ли… Глядя на индикатор, он не сразу сообразил, что звонит Боря Хализин.
Снимать – не снимать? Боря работает у Михалыча, а Михалыч – человек Антона. Это они меня разыскивают или Борис накопал по Лесиному делу?
– Слушаю, – наконец решился он.
В трубке раздался развязный голос Хализина:
– Михал Саныч, встретиться бы надо.
– На предмет?
– Задаток вернуть. У меня тут информация, что со вчерашнего дня вы не начальник, так что работа моя на вас закончена. Еще не начавшись. Ха-ха!
– Оставь себе, сынок, – прохрипел Ученый.
– Это, конечно, запросто, но, если еще добавите, могу кое-какими мыслями поделиться. О планах Антона Сергеевича… относительно вашей личности.
Подстава или нет? Ученый секунду помедлил:
– Ну делись.
– Встретиться бы…
Михаил посмотрел на часы:
– Через пятнадцать минут на Новом Арбате. В кофейне возле метро.
– Могу не успеть.
– А ты поторопись.
Он почти не сомневался, что вытащит пустышку, а еще хуже – сядут на хвост или вовсе скрутят. Не в кафе, конечно, и не на улице, но где-нибудь рядом. Потому и выбрал такое многолюдное место, если что – есть шанс уйти без машины. Даже проще.
Боря, однако, явился без сопровождения. Это, конечно, не факт, может, на улице поджидают, а, может, на машину какой-нибудь маячок ставят.
– Ну выкладывай…
Хализин покосился на девушку за соседним столиком справа, увлеченно что-то набирающую на ноутбуке, посмотрел налево на нежно обнимающуюся парочку, подозвал официантку в кокетливо сдвинутом набок фирменном беретике, заказал капучино, расслабился, откинулся на спинку дивана.
Да, он, похоже, и правда один. Без санкции. На свой страх и риск. Видать, деньги сильно нужны или просто их любит, решил Ученый. Ну так и славно, значит, есть у него что рассказать. Хотя, скорее всего, время будет потрачено зря.
– Час назад Антону Сергеевичу звонили из ОБЭПа.
Ого! Быстро Николай Николаевич сработал. Хотя, что тут удивляться. Сумма-то за услугу ему вполне солидная перепала, и в перспективе еще светит.
– Он в бешенстве. Видно, не ожидал от вас такой прыти, – продолжал Хализин, в его голосе звучало одновременно уважение и презрение. – И, конечно, тоже уже подстраховался через своих людей. Ему теперь, как и вам, терять нечего.
– Он что, вот так прямо тебе все это и выложил? И про предъяву, и про подстраховку?