– Окно! – крикнул капитан.
Солдат подвинулся к оконному проему и одну за другой ловко зашвырнул туда две гранаты. Взрывы сотрясли камень. Не дав опомниться, десант ворвался внутрь.
Оказавшись там, Батяня перекатился вправо. В полутьме над головой ударила очередь, он выстрелил еще раз на вспышку, вскочил и прижался спиной к кирпичам. Вперед ринулись венесуэльцы. В следующее мгновение майор побежал в глубину, туда, где еще вспыхивали короткие веера очередей. Он не решался стрелять издалека, потому что между ним и вспышками то появлялись, то исчезали фигуры. Бой переломился.
Закончив ликвидацию, десантники вышли ко второй группе, которая занималась Мендозой. Песенка главаря была спета. Оставшись в одиночестве, расстреляв все патроны, окруженный со всех сторон, он оказался в западне.
– Я сдаюсь! – послышался голос Мендозы.
– Что так? – выкрикнул капитан. – Стрелять нечем?
– Один я остался… – голос колумбийца был полон тоски и безысходности.
Похоже было, что главарь не врал.
– Выходи. Но предупреждаю, без шуток. В случае чего открываем огонь на поражение.
– Да уж какие тут шутки – выхожу!
Через минуту Мендоза показался из-за укрытия. Бросив на глазах у всех автомат, он нетвердой, прихрамывающей походкой двинулся вперед.
– Руки! Подними руки!
Колумбиец, шатаясь то ли от раны, то ли от усталости, поднял руки.
– Стой на месте! Мы идем к тебе.
– Не стреляйте! – уже издали кричал Мендоза. – Я все расскажу! Я буду вам полезен.
– Да ничего другого тебе, парень, и не остается, – хмыкнул Батяня, глядя на задирающего конечности колумбийца, который с каждым шагом оказывался все ближе, – выбор, прямо скажу, у тебя небогатый.
Лавров был доволен тем, что главаря удалось взять живьем. Не вызывало сомнения, что эта удача может дать очень многое. В столь мутном деле колумбиец окажется тем, кто…
Внезапно в этот момент справа от него раздалась длинная автоматная очередь. Батяня, вздрогнув от неожиданности, увидел, как Мендоза, до которого уже было шагов двадцать, дернулся, словно от сильнейшего разряда электрического тока. У него подломились в коленях ноги, и он упал лицом вниз на серую каменистую поверхность.
Чуть позади стояла Лаура, держа автомат.
– Зачем? – повернулся Батяня.
– Мне показалось, что у него в руке граната, – ответила девушка, – смотри, он что-то сжимает!
Подойдя к наемнику, Батяня перевернул того на спину. Пули прошили тело любителя приключений в пяти местах, не оставив ему никаких шансов. Он еще подергивался, а на губах выступила кровавая пена. Как истинному профессионалу, Батяне сразу все стало ясно – в правой руке колумбиец сжимал скомканный и окровавленный платок.