– Уже поздно. Мне нужно отдохнуть, – престарелый адвокат снял с вешалки пальто из верблюжьей шерсти. Ему понравилась сегодняшняя гонка и симпатичная блондинка, которая его преследовала. Он вспомнил молодые годы и проникся еще большим сочувствием к молодому человеку, ведь тот не мог вернуться домой. Но и у сочувствия бывает предел.
– Я не могу достать тебе новый пистолет. Извини, – произнес он с мягким укором, словно отказывал ребенку в новой игрушке.
Гам осторожно полз к двери, оскалив клыки. Его уши были плотно прижаты, шерсть на спине встала дыбом. Что бы ни скрывалось там, за дверью, он хотел быстро с этим разделаться, застав врасплох. Кот поднял на Джоанну морду, очевидно, прося помочь ему в этой охоте: он ведь так и не научился открывать входную дверь. Гам сердито зашипел: Джоанна открыла дверь туалета, не ту дверь.
Джоанна взяла пиджак и достала из кармана небольшой серебряный пистолет. Босиком она осторожно подошла к двери и посмотрела в глазок.
Никого не было.
Может, просто мышь? Джоанна открыла дверь.
Рикер сидел на коврике, прислонившись спиной к двери, и теперь ввалился в комнату, прямо навстречу Гаму.
– Здорово, Гам, старина.
Кот разочарованно засеменил к своей корзине и свернулся калачиком на красной подушке.
– Привет, Джо, – сказал Рикер, лежа на спине и глядя на нее.
Джоанна спрятала пистолет за спиной.
– Рикер, за мной присматривают двое агентов ФБР. Так что спасибо, но на сегодня мне охраны хватит.
– Агенты Аргуса? – Рикер поднялся на ноги. – Растяпы! Я не заметил ни одного из них, пока к тебе шел.
Она пригласила его войти и, пока он не видел, сунула пистолет в карман.
– Что ты здесь делаешь?
– Я только что узнал, что ты была присяжной на процессе Зэкери. Несколько удивился, если можно так выразиться.
– Но у тебя же было столько информации…
– Твои записи? В них ни разу не упоминалось, что ты старшина присяжных.
Рикер не спросил, как она могла позволить этому ублюдку избежать наказания. Признаться, она ожидала подобный вопрос и теперь была удивлена, что он не задает его.
Последующие полчаса они провели в неторопливой беседе. Головка козьего сыра и бутылка отличного красного вина, которую Джоанна достала из шкафчика на стене, пришлись очень кстати. Джоанна и Рикер сидели бок о бок на диване, положив ноги на журнальный столик. В жизни Джоанны это был один из редких моментов счастливой идиллии. Затем она сама вернулась к теме Иэна Зэкери.
– Я даже не пыталась отказаться от обязанностей присяжной, – она вылила остатки вина Рикеру в стакан. – Как раз заканчивала частную практику и подыскивала моим пациентам других психиатров. Хотела передать их в хорошие руки. Я почти закончила, поэтому у меня появилось много свободного времени. Я даже подумать не могла, что адвокаты защиты позволят включить психиатра в состав присяжных, но они не возражали, не задали ни единого вопроса. Две другие женщины их тоже мало интересовали. Через некоторое время я поняла, в чем дело. Они делали все возможное, чтобы напихать в жюри людей, похожих на аудиторию Иэна Зэкери. Тогда его шоу транслировалось только в пределах Чикаго, так, местная программка. Ты же знаешь, какая у него аудитория – молодые незрелые парни, без образования, без будущего. Семь присяжных подходят под эту характеристику.