На том конце провода, кажется, просили держаться и не отвечать, но Кинах настоял. Положив трубку, он, явно рисуясь, флегматично заметил:
– Вот попросил – и начальник разрешил. Можно, говорит, немножко пострелять. Тут не просто: пукнуть или не пукнуть в ответ – это вопрос политический.
– Архиважный, архисерьезнейший вопрос, – уточнил я.
Кинах посмотрел на часы:
– Сейчас они слегка протрезвеют и пойдут отсыпаться. А очередная миролюбивая инициатива будет сорвана.
– А чья инициатива была?
– Какая разница… Один черт, без толку.
Снова рядом застрочил пулемет, к нему присоединились короткие автоматные очереди с нашей стороны.
Ваня шумно зевнул, получилось: «У-ау!»
Я спросил:
– Ты оружие нам дашь?
– Да на кой черт, вы и так слишком здоровые…
Тут меня почему-то потянуло рассказывать, как мы уперли шашку героя Гражданской войны Г.И. Котовского.
– Отодрал ее Ваня от стены, притащили в свой номер… Утром продираем глаза: мать честная, что с ней делать! Нацепил ее на брюхо – и пошли в музей… А там уже траур объявлен…
В это самое мгновение тихо, по-мышиному, скрипнула дверь, не та, через которую мы вошли, а неприметная боковая. Язык мой парализовало, челюсть отвисла… В комнату вошла Леночка.
Она скользнула по мне пустынным взглядом и обиженно произнесла, обращаясь к Кинаху:
– Ну сколько можно стрелять. Тоже мне мужчины, не можете разобраться между собой по-тихому…
Она повернулась к нам спиной, я покосился на Корытова, он печально покачал головой, мол, что уж тут поделаешь, девушка все слышала.
Надо было как-то выходить из положения. Как она здесь оказалась, кто она ему: жена, невеста, дочь, подружка?
Сделать вид, что не знакомы? Но ведь только что сам рассказывал про музей…
Лена повернулась к нам.
– Здравствуйте, Леночка! – твердо сказал я. – Ваше появление здесь просто не укладывается у меня в голове.
– Я тоже не ожидала вас здесь увидеть.
– Но наше появление здесь более… – От волнения я не смог подобрать нужное слово.
– …уместно? – подсказала она.
– Объяснимо, сказал бы я.
– То есть вы ждете от меня объяснений?
Я заметил, что Кинах нахмурился.
– Лена, я не смею… Своей логикой вы просто загоняете меня в угол. – Конечно, если бы я не ляпнул про шашку, я бы соображал более хладнокровно и привел какую-нибудь цитатку из классиков. Пусть даже, черт побери, они вчера и расписались с Кинахом. Но я опешил, и даже чувство ревности в первые минуты меня не посетило.
– Не волнуйся, Лена, сейчас все закончится, и ты снова спокойно можешь спать, – наконец заговорил Кинах.
– А я и не волнуюсь. Ты ведь у меня защитник, правда? А спать мне уже совершенно не хочется.