– Вы… Платон?
– Да.
– Слушаю вас.
* * *
– Отец Платон. Батюшка, отзовись! – раздался за окном насмешливый крик.
Елена выглянула в окно и увидела Витьку Карасева, или просто Карася, как его звали во всей округе, – известного в Северопечерске гуляку и бабника. Он время от времени наведывался к Платону за травяными горькими настоечками, которые дед заготавливал на зиму. Но визиты Карася имели и еще одну цель – он не оставлял надежды охмурить лесную нимфу.
Вот и сейчас, завидев Елену, весь расплылся в самодовольной ухмылке.
– Здравствуй, голубушка, как живешь-поживаешь? Дед-то тут? Или одна домовничаешь?
Карась подошел к дому и, на руках подтянувшись к наличнику, заглянул в горенку через распахнутое оконце.
Заприметив незнакомого крепкого мужчину, сидящего на стуле, он испуганно встрепенулся и соскочил на землю.
– Ах, извините, барышня, вы заняты-с! – И, шутовски раскланявшись, Карась ретировался в лес.
Елена нахмурилась и села за стол с печальным видом.
– Ты что? – спросил Варяг, положив ладонь ей на локоть.
– Нехорошо, что Витька тебя видел. Опасаюсь, как бы чего не случилось.
– А что может случиться?
– Неприятный он, и язык у него без костей, вот что!
* * *
К вечеру второго дня приехал отец Платон. У него был усталый вид, но выглядел довольным. Скупо улыбнувшись, велел Елене накрывать на стол. Когда она поставила припасенную бутылку водки, точно угадав, что именно сейчас она может пригодиться, Платон удовлетворенно крякнул, открыл бутылку, налил всем по полстакана.
– Помянем, – произнес он, и они, не чокаясь, выпили за упокой Нестеренко Егора Сергеевича.
Старик закусил водку маринованным белым грибом. Прожевав, сказал:
– Вот что, сынок. Я позвонил кое-кому. Завтра тебя отвезут. За тобой пришлют вертолет и доставят тебя куда там тебе надо. В Ленинград, говоришь, надо?
Варяг кивнул:
– В Питер.
– Ну, в Питер так в Питер… Есть там кто-нибудь, кому довериться можешь?
– Пока не знаю, – честно ответил Варяг.
– Ну так я дам тебе адрес… Есть у меня парень один, он мне вроде сына. Поможет во всем. Ему можешь доверять, как мне.
Он посмотрел на Елену, которая молча, с покрасневшими глазами сидела за столом.
– Отец, – неожиданно прервал тягостное молчание Варяг, обратившись к старику с просьбой: – Исповедуй меня! И благослови…
Взгляд Платона посуровел. Он, видно, чрезвычайно серьезно воспринял эту просьбу.
– Ты и вправду хочешь исповедаться, сын мой?
– Да, отец Платон, – Варяг смиренно склонил голову.
– Хорошо, будь по-твоему. Пошли в часовню.
Варяг удивился, но виду не подал и последовал за стариком в лес. Часовня располагалась шагах в двухстах от дома, окруженная густыми кустарниками, она не была видна даже вблизи. Платон отомкнул большой черный амбарный замок, висевший на железных петлях, толкнул дверку и пропустил Варяга внутрь.