Он машет мне рукой и, шаркая, уходит из кухни. Я тоже спешу прочь, прижимая драгоценное ведро.
Поздние 1800-е стали свидетелями подъема рукавов с буфами на женских платьях, о которых так мечтала Анна Ширли из серии детских книжек «Анна из зеленых крыш». Платья теперь были длиннее обычного. Переходя дорогу, их нужно было приподнимать, демонстрируя всем кружевные подолы нижних юбок, которые, благодаря массовому производству, теперь стали доступны широким слоям населения.
А штанишки Амелии Блумер наконец-то нашли горячих сторонниц из числа молодых девушек, увлеченных только что изобретенным велосипедом. Теперь никакая критика со стороны домочадцев, священников и прессы не могла заставить девушек отказаться от своих «блумеров» и велосипедов.
История моды. Дипломная работа Элизабет Николс
Речь его, как ручеек струилась, Что скачет меж камней и диких роз.
Уинтроп Макуорт Прейд (1802–1839), английский поэт
Пятна ржавчины отошли.
Даже не верится. На ночь я замочила платье у себя в комнате, а утром ни свет ни заря – хотя мой телефон показывает, что уже восемь утра – я несусь на кухню прополоскать его в раковине – она там больше и удобнее, чем в ванной напротив моей комнаты.
Клянусь, это единственная причина. И это никак не связано с опасением встретить Доминик. Вдруг она меня застукает и потребует отдать платье, раз уж оно спасено?
Правда, никак не связано.
Оно спасено, но еще далеко от совершенства. Надо починить бретельки и подшить провисший подол, а потом как следует отгладить, когда высохнет.
Но у меня получилось! Ржавчина отошла.
В полном восторге я разглядываю платье и вдруг слышу:
– У тебя получилось!
У меня чуть разрыв сердца не случился, так я испугалась.
– ГОСПОДИ! – Я поворачиваюсь и вижу в дверях улыбающегося Люка. – Ты смерти моей хочешь?
– Извини, – говорит Люк. – Не хотел тебя пугать. Но у тебя получилось! Пятен нет!
Сердце у меня колотится, как загнанное. И дело не в испуге.
Он выглядит просто божественно в утреннем свете. Свежевыбритые щеки еще чуть розоваты от… что он там использует после бритья? По-моему, это обыкновенный спирт, поскольку он ничем особым не пахнет, только чистотой. Влажные темные волосы колечками лежат на воротнике голубой рубашки-поло. На нем снова те джинсы, что были в тот раз, когда мы впервые встретились, – «Левайсы», сидящие просто великолепно, не слишком в обтяг и не слишком свободно. Он похож на героя, сброшенного с вертолета спасти девушку на необитаемом острове.
Девушка – это я, а необитаемый остров – это вся моя жизнь.
Вот только он не мой парень.