- Неужто тот самый?
- Он.
- Просто не могу поверить!
- Факт, Василий Петрович, факт.
- Но ведь тогда это значит…
- Пока еще ничего не значит, - поспешно сказал Усольцев.
- Ладно, не буду, - вздохнул Василий Петрович. - Вы его уже арестовали?
- Покуда еще нет. Но деваться ему некуда. Руки он на себя не наложит, не из тех, за жизнь зубами держится. Это все его кореша в один голос говорят. А так… Куда ни кинь - везде клин. И в квартире на Кадетской улице засада, и на Рыбацкой, и на Дегтярной. В Ораниенбауме - там у него любовница живет - наши тоже предупреждены. Куда он денется?
- Послушайте, Граня, если он действительно приобрел…
- Молчок! - не дал договорить Белову Усольцев. - Не будем искушать судьбу.
- Ладно, не будем, - согласился Василий Петрович. - Но ведь вы меня лишили покоя.
- Что поделаешь!
- Наведываться мне сюда можно?
- В уголовный розыск - хоть каждый день. А вот мне мозолить глаза не надо. Я что-то нервным стал.
Белов и раньше частенько бывал по всяким делам в Петрогуброзыске, но теперь он ходил сюда как на работу - к восьми утра.
Больше всего его приходу радовался общепризнанный поэт Петрогуброзыска - агент второго разряда Сеня Покатилов.
- Минутку, Василий Петрович! - перехватывал он Белова, когда тот появлялся в дежурке. - Слушайте! - И с завыванием, как и положено настоящему поэту, читал:
На ниве великой борьбы зародилася
Под звуки ликующих струи Октября,
Милиция Красная,
Сила бесстрашная,
Ты Армии Красной сестра.
- Это я к лозунгу об увеличении партпрослойки, - объяснял Покатилов. - Здорово?
- Ну, если к лозунгу, - мялся Бастилии Петрович, - то конечно.
- А вот еще, всю ночь на дежурстве сочинял:
Служу я оком пролетарской власти,
Я родом из среды рабочих и крестьян.
Сторожевою цепью мои части
Родной Республики обороняют грань.
- Тоже к лозунгу?
- А как же! К призыву об орабочивании милицейских кадров, - гордо сообщал Покатилов.
Отделавшись от поэта, Василий Петрович по широкому коридору проходил мимо кабинетов и сворачивал в обширную канцелярию стола приводов, где его уже ожидала пишбарышня - так в те времена именовали машинисток - Сонечка Прудникова.
Прудникова считалась самым информированным человеком в Петрогуброзыске. Она всегда была в курсе оперативной обстановки во всех районах города, знала, что сообщалось за неделю в информсводках, кто и какие записи сделал сегодня в журнале приводов.
Соне достаточно было мимолетного взгляда, чтобы безошибочно определить, в каком настроении прибыл сегодня на работу начальник Петрогуброзыска, что можно ждать от начальника стола приводов, будет ли галантен агент первого разряда Мирошниченко и прочтет ли ей свои стихи агент второго разряда Сеня Покатилов.