— Так я, с вашего позволения, изложу вам свой рассказец? — вполне миролюбиво спросил аноним. — Уверяю вас, в нем нет ничего абстрактного или фантастического.
— Хорошо-хорошо, — поспешно согласился Ника.
— Итак. Жил-был на свете один человек. Прожил с женой двадцать восемь, ну пускай для ровного счета тридцать лет. Детей у них не было. Это важно, потому что, когда есть дети, любовь имеет обыкновение рассеиваться, а тут, знаете, все чувства в одну точку. Короче говоря, очень этот человек любил… то есть, собственно, и сейчас еще любит свою жену. Можно сказать, она у него — единственный свет в окошке.
Николас слушал, сдвинув брови — уже заранее знал, что рассказ будет неприятным, вроде того, про заложников.
Так и вышло.
— И вдруг у жены обнаруживается болезнь. Тяжелая, а может, и неизлечимая, — припечатал, Кузнецов и сделал паузу, чтобы слушатель как следует осознал, вник.
И Фандорин сразу же вник, выражение лица у него сделалось страдальческим. Была у Николаса такая особенность — можно даже сказать, профессиональная черта: когда кто-нибудь рассказывал про свои проблемы, глава «Страны советов» не просто ставил себя на место рассказчика, а на время как бы даже превращался в этого человека. И сейчас перед глазами, конечно же, сразу возникла картина. Возвращается Алтын от врача, смотрит в сторону, неестественно спокойным голосом говорит: «Ты только не волнуйся, это еще не наверняка, он говорит, просто нужно подстраховаться…» Бр-р-р.
Он передернулся, а мучитель разворачивал свой «ребус» дальше:
— Муж, само собой, запаниковал. Бросился туда, сюда. Караул, кричит, люди добрые, спасите, помогите! И люди добрые тут же сыскались, спасальщики-помогальщики. Они на крики «караул» сразу слетаются и нюхают, пахнет деньгами или нет. Если унюхают — сулят чудеса и даже стопроцентно гарантируют. Это раньше, во времена проклятого тоталитаризма, чудес не бывало: если можно вылечить — лечат, если нельзя, говорят: медицина, мол, бессильна. А нынче ведь невозможного не стало, верно? Результат гарантирован, — подмигнул Кузнецов, очевидно, цитируя рекламу «Страны советов». — Были бы деньги. Только вскоре у мужа деньги кончились, и чудеса не замедлили иссякнуть. Вот вам и ребус: время упущено, жена умирает, поделать ничего нельзя. Хотя нет, — плотоядно улыбнулся садист. — Я вам еще краше картинку нарисую. Когда поделать ничего нельзя — это что ж, на нет и суда нет. А тут, представьте себе, спасение есть. Правда, далеко, в Швейцарии. Есть там некая волшебная клиника, в которой одной только и делают спасительную операцию. Но вот ведь закавыка: стоит курс лечения денег, которых этому человеку ни в жизнь не раздобыть. Тут не важно, какая именно сумма — важно, что она совершенно за пределами реального. Назовем ее условно: миллион. Ну-ка, специалист но безвыходным положениям, что вы тому человеку присоветуете?