Улетела муха.
— Как бы нам с тобой…
Помолчал. Встал, подошел к графину с водой, налил в оставшийся стакан.
Выпил медленно.
Наваждение это было. Наваждение.
— Ладно, хер с ним, — сказал.
Муха забилась о стекло.
* * *
Гроза обрушилась неожиданно. Небо, в общем, хмурилось давно, изредка даже покрапывало, но грозой как-то не пахло. Хотя после двух недель жары хорошего дождя хотелось всем. Особенно после дня работы в душном цеху.
Но к вечеру, словно удовлетворившись результатами разведки боем, из-за леса на западе быстро, едва ли не ураганно надвинулась громадная чёрная туча. Выбравшиеся покурить после ужина зэки только цокали языками, оценивая особо изщрённые па танцующих вокруг неё молний.
— А вырубит у них электрику-то, — поделился кто-то сзади. — Отключится периметр. Можно ноги сделать…
И сам себе усмехнулся.
— Да ладно, — махнул рукой Кротов, что сидел в цеху за соседним с Семёновым столом. — Выставят солдатиков по периметру через каждые десять метров и всего делов…
«Н-да…», — мысленно вдохнул про себя Семёнов.
Дождь рухнул, как столб…
Зэки, торопливо затушив и попрятав «бычки», подались в барак. Семёнов остался на крыльце, бездумно глядя на то, как буйствует гроза. Казалось, она рвётся именно к нему, пытаясь дотянуться до горла косыми пальцами дождя, рыкая обрывающим дыхание громом, стреляя молниями. Но Семёнову страшно не было. Он даже находил удовольствие в этом понарошечном противостоянии стихии. Особенно, если вертеть в голове мысли о том, как молнии убивали людей в грозу.
Он вообще был решительным человеком, Семёнов. Просто вот не повезло однажды…
И тут сверкнуло прямо перед глазами. И мгновенно рявкнуло так, что, казалось, что-то взорвалось прямо рядом с крыльцом. На периметре заныла сигнализация. Надо бы в барак, подумал Семёнов. Но не успел даже повернуться. Ещё один высверк, ещё один удар — и всё вокруг погасло…
Нет, его не убило. Когда зрение восстановилось, — он только сейчас подумал, каким дураком был и как ему повезло, что смотрел в сторону, и глаза не выжгло молнией, — вокруг действительно стояла темнота. Не горели прожекторы на периметре, не горели фонари в зоне. Не горели окна бараков. Действительно вырубило электрику. И можно делать ноги.
Семёнов хмыкнул про себя, как давеча тот зэк. И тут же замер. Что-то было не так.
Удары грома слышались как сквозь вату. И глухо, как из помойки. Молнии больше не сверкали, а как-то медленно и даже изящно вырастали и опадали. Косые струи дождя словно присели в воздухе, разбившись на капли.
И тихо стало. Гром этот странный слышен, а шипения дождя в лужах — нет.