Сесилия остро почувствовала тоску по дому. Все здесь казалось ей теперь таким безнадежным.
Александр не появлялся. По ночам Сесилия лежала без сна, попеременно испытывая тоску, беспокойство, ярость, разочарование, — ведь он даже не сказал ей о своих планах.
И вот она, наконец, получила от него письмо. К тому времени он отсутствовал уже четырнадцать дней, беспокойство стало вытеснять в ней все остальное. Она готова была расспрашивать о нем всех его друзей и знакомых.
К ее удивлению письмо было датировано следующим после его отъезда днем. Все-таки он хотел довериться ей! Но почтовое сообщение было крайне нерегулярным, письма могли залеживаться в дороге. Она принялась читать, чувствуя, как колотится ее сердце.
«Моя дорогая девочка!
Что я могу сказать, что могу написать, чтобы выразить тот хаос, который воцарился во мне?
Прежде всего, спасибо за эту ночь! Прости мое поспешное бегство, но я не мог поступить иначе.
Ты должна понять, что то, что произошло, явилось для меня таким же потрясением, как и тот случай, когда я обнаружил, что я не такой, как другие.»
Да, это она понимала.
«Я не имел ни малейшего представления, как это происходит, Сесилия, не знал, что способен быть с женщиной в близости. И я уверен, что ни с какой другой женщиной, кроме тебя, у меня бы это не получилось. Ты занимаешь в моей жизни особое место, ты это знаешь.»
Читая эти слова, Сесилия улыбалась, испытывая тихую радость.
«Я был так потрясен этими переживаниями, что мне потребовалось во всем разобраться. Не думаю, что я отношусь к числу тех, кто с легкостью может колебаться между тем и другим полом. Но теперь мне нужен свежий воздух, чтобы понять, что я испытываю к ним. Ханс Барт в тюрьме, и я чувствую лишь отвращение при мысли о нем. Но я хочу увидеть Гермунда. Того, кто не подозревал о моих мечтах. Потом я хочу навестить приятеля, с которым я разговаривал на балу во Фредриксборге. И еще пару друзей, которые мне симпатичны. Я имею в виду лишь обычное общение и беседу, не больше. Я хочу проверить свои чувства. Я должен знать.
Постарайся быть терпеливой, любимая! Это так жутко — чувствовать себя идущим по краю пропасти. Не забывай, что совсем недавно я уверял, что никогда не буду испытывать желание к женщине!
Не печалься, Сесилия! Если ты сможешь ждать моего возвращения в Габриэльсхусе, — чтобы впоследствии, возможно, оказаться в проигрыше, — я буду тебе вечно благодарен за это.
Я даже не представлял себе, как неописуемо чудесно быть в объятиях женщины. Или, вернее, в твоих объятиях. Возможно, этого-то я и желал бессознательно, прося, чтобы ты позволила мне помочь тебе! Не знаю, так ли это, теперь я должен выяснить все.