А что касается игры… ночью она успела насладиться игрой в самом высоком смысле слова.
Коринн казалось, что за ночь она потратила столько энергии, сколько не тратила за всю свою жизнь. Она никогда не испытывала ничего подобного, когда была с Тони… К тому же с Тони она никогда не чувствовала себя такой желанной. Зато за последние несколько часов она узнала очень много нового о себе и своих возможностях…
Коринн посмотрела на часы. Да, точно. Вот уже семь часов, как они с Лео занимаются любовью. Этот мужчина умеет каждое мгновение превратить в настоящее сокровище.
Напевая любимую песенку, Коринн взяла поднос, уставленный закусками. Тут был и свежий козий сыр, и крекеры, несколько апельсинов и яблок, и, конечно же, ее любимые маринованные артишоки. Уж получше, чем Полуфабрикаты, подумала Коринн…
И только тут вспомнила, что Сэнди должна вернуться уже через пару дней.
И тогда стану я? К старой жизни мне уже не вернуться…
Но кто же она на самом деле, Новая Коринн? Кем бы она ни была, но именно с нею Лео занимался любовью.
А у меня есть двадцать четыре часа для того, чтобы разобраться, кто я такая.
Войдя в спальню, Коринн чуть не уронила поднос, увидев сидящего на кровати обнаженного Лео. Он был прекрасен, как греческий бог.
– На что смотришь? – спросил он лукаво.
– На твою грудь, – ответила она хриплым голосом. – Какая мощная. Словно бы ты греческий бог, восставший из волн океана… – она замолчала, но воображение уже несло ее дальше. Она даже закрыла глаза.
– Спасибо за комплимент. Но я никогда не видел моря персикового цвета, – Лео огляделся.
– Персикового? – Коринн пожала плечами. – Апельсинового. – Подойдя к кровати, она поставила поднос на прикроватный столик. – Вот тебе как раз и апельсины, – она протянула ему ароматную дольку.
– Как забавно ты краснеешь, – заметил он.
– Это все из-за тебя, – сказала она. – Ты заставляешь меня краснеть. С тобой я чувствую тебя такой… красивой, желанной, и… я просто таю… – не в силах найти подходящие слова, Коринн бросилась на кровать и зарылась в простыни.
– Апельсиновый, – пробурчал Лео, пододвигаясь к ней. – Значит, это твой любимый цвет?
– Ее… то есть да. Мой.
Он поднял голову:
– Ее?
Коринн мысленно отругала себя за опрометчивость.
– Ее. Верно. Я имела в виду подругу, которая помогала мне в оформлении дома, – она схватила с подноса дольку апельсина и торопливо запихнула в рот, чтобы не сболтнуть еще чего лишнего.
– Значит, ты называешь этот цвет апельсиновым? – он снова огляделся. – Нет, я бы назвал его персиковым… Хотя… Да какая разница!
Коринн вытерла сок с подбородка.