Он приподнялся на локте.
– Я проливаю семя… – его бедра двинулись вперед, – глубоко… – новый толчок, снова и снова, – в вас.
Он замер. Эмма почувствовала, как внутри бьет жаркая струя.
Чарлз обмяк. Эмма гладила его волосы. Ей было трудно дышать, но она была довольна. Ее наполняло чувство полноты, а также тяжести его тела сверху. Главное – Чарлз был с ней и даже внутри ее.
Это была не только плотская близость. Что-то еще связало их прочными узами. Она не понимала, что именно, да и не хотела понимать. Просто знала – это произошло.
Она почувствовала себя замужней дамой.
– О Боже, Эмма!
Чарлз поднял голову и улыбнулся. Ее сердце подскочило. Кто он теперь для нее – хозяин? Нет, не совсем. Он принял ее в свою жизнь. Она словно вошла в дверь и сразу же оказалась с ним вдвоем, наедине. Эмма улыбнулась в ответ.
Затем Чарлз нагнулся и подарил ей долгий поцелуй. На сей раз это был действительно знак обладания. Он заполнил ее всю – языком и телом.
– Вам тяжело. – Он поднялся, и Эмме внезапно стало холодно. – И наверное, больно.
– Нет.
– Да. – Он встал с постели.
– Куда вы? – Неужели остаток ночи она проведет одна? – Вы обещали меня охранять.
– Не тревожьтесь, дорогая. Я скоро вернусь.
Чарлз исчез за дверью. Эмма слышала, как он шарит в гардеробе.
– Вот так. Я запер свою дверь на ключ. Мы ведь не хотим смутить беднягу Хендерсона, правда?
Эмма покраснела.
– Конечно, нет.
Ее дверь он запер тоже, а потом вернулся к ней в постель, держа что-то в руке.
– Что это?
– Мой шейный платок. Простите, что вода слишком холодная. – Он просунул руку между ее ног.
– Что вы делаете? – Эмма попыталась сдвинуть ноги, но рука Чарлза уже была там. – Холодно!
– Знаю, любимая. Простите. Но мне нужно вас вытереть.
– Вытереть?
Чарлз показал ей платок, испачканный кровью.
– Ваша девственность. Просто немного крови, но это только в первый раз.
– Позвольте, я сама. – Эмма пришла в ужас. Она и месячные-то ненавидела.
– Нет, любовь моя. Мне это нравится. Вам было очень больно?
– Совсем чуть-чуть.
– Простите. Поверьте, когда мы будем делать это в следующий раз, больно не будет. Будет сладко.
Чарлз продолжал вытирать кровь. Было так… странно, что он делает что-то в ее самом сокровенном месте. Холодная вода, грубоватая льняная ткань… Чарлз взглянул ей в лицо, продолжая разглаживать волоски. Но это же совсем неприлично…
Что он такое говорил? О Боже, его пальцы… раздвинули ее… губы… Ах!
– Было так хорошо вначале, – еле выговорила Эмма. Она пыталась свести ноги, но он не давал. Новая ласка заставила ее вздрогнуть всем телом.
– В следующий раз будет хорошо и в начале, и в середине, и в конце. – Он бросил грязный платок на пол. – Знаете, я должен поцеловать вас там, где болит. Тогда боль уйдет.