Господь Вседержитель, как могло так случиться, что Элиза удивительно легко сумела произвести впечатление даже на самых суровых столпов общества!.. Они приняли ее в свой круг, и ему придется с этим смириться. Оказавшись впервые на балу, в окружении этих великосветских львов и львиц, она чувствует себя так свободно, словно вокруг нее собрались старые знакомые. А он, для кого весь этот блеск был в порядке вещей, отчего-то ощущает себя, словно на острие ножа! И вместо того, чтобы приятно проводить время, он не спускает глаз с собственной супруги. Да что же это такое? Элиза в очередной раз сумела превратить его в клубок страстей и необузданных желаний. И теперь он не сможет прятать ее от чужих глаз.
А Элиза находилась на вершине блаженства. От нее не ускользнуло, что Фридрих находится в замешательстве. Отлично, значит, она на верном пути.
– Боже, Ауленберг, ваша жена – настоящее сокровище!.. Как это замечательно! – раздавалось со всех сторон.
Они стояли бок о бок, улыбками отвечали на поздравления и ловили на себе любопытные взгляды светских сплетников. Почувствовав, что мышцы мужа сильно напряжены, Элиза придвинулась к Фридриху поближе. Он не отстранился и окинул супругу взглядом, в котором неожиданно промелькнули искры гордости и удовольствия.
Перед тем как музыканты взяли в руки свои инструменты, Фридриху пришлось вновь ненадолго оставить Элизу для того, чтобы уделить внимание одной своей дальней родственнице. Княгиня Гессермарк приходилась ему двоюродной бабкой, и впервые за последние пять лет она захотела перемолвиться с ним парой слов. Разумеется, для того, чтобы сердито, попенять ему за прежний разгульный образ жизни и излишне скоропалительный брак. Старая дама оказалась единственной на балу, кто не очень одобрительно отозвался о его супруге:
– Ты мог найти себе жену с более чистой родословной. А эта полукровка…
Фридриху быстро надоели ее нотации, поэтому он решительно прервал беседу и откланялся.
А через, несколько мгновений он уже ошеломленно наблюдал, как его супруга порхает по залу в объятиях Штайера. В своем нежно-салатовом платье с золотистой вуалью она была нежна и воздушна, как морская пена, и желанна, как богиня любви.
Лишь только музыка стихла, как Ауленберг решительным шагом направился к супруге. Но не успел он сделать и двух шагов, как Элизу подхватил граф Айзенберг и увлек на мазурку. Фридриха даже затрясло от злости. Да как она смеет улыбаться этим пошлякам! Можно подумать, что здесь нет более достойных партнеров для вальсирования.
Внутри у него все кипело. Заметив неподалеку своего дядюшку, не спускающего внимательных глаз с Элизы, Фридрих ринулся к нему.