Ауленберг заметил, что у девушки нервно подрагивает подбородок, а глаза наполняются слезами, и он поспешил высказать по этому вопросу свое мнение.
– Мне кажется, – осторожно начал он, – в этом нет ничего дурного. Твоя мать в обмен на беспрекословное подчинение получила богатство. Конечно, кое-чем ей пришлось поступиться, зато она смогла не только стать обеспеченной женщиной, но и дать тебе хорошее образование.
– Да, – хмуро согласилась Элиза. – Она давно могла порвать отношения с князем, но вместо этого всякий раз упорно выбирала подчинение и роскошь.
– Ты считаешь, что Аманде следовало бросить твоего отца?
Девушка отвела взгляд в сторону, пытаясь разобраться в своих мыслях.
– Я не могу осуждать ее. Но матушка отправила меня в пансион, чтобы я не мешала ей угождать князю, хотя мне исполнилось всего шесть лет, – с горечью заговорила Элиза. – До меня и моих чувств ей не было никакого дела. Я не сразу это поняла. А потом решила, что в будущем стану рассчитывать только на себя, – голос ее задрожал, но она мужественно продолжала: – Когда же я вернулась домой, она сразу начала меня готовить к тому, чтобы сделать такой же, как сама, – содержанкой. Впрочем, моя матушка не очень отличается от всех остальных родителей, которые, дав образование своим дочерям, считают, что выгодно поместили капитал и теперь могут получать дивиденды. Родители распоряжаются судьбами детей так же легко, как семейным имуществом, нимало не задумываясь о душе и мечтах своих дочерей. Некоторые из моих приятельниц по пансиону уже вышли замуж, кто-то ждет своего часа, а я… Я должна стать игрушкой в руках того, кто окажется наиболее щедрым.
– Но, Элиза, связь с мужчиной вовсе не обязательно сделает из тебя игрушку… – Сказав это, Ауленберг вдруг запнулся, припомнив, что в его компании именно так называли женщин.
– А кем я стану? Если я пойду по пути матери, то буду делать лишь то, что позволит мой покровитель, и пользоваться лишь тем, что он соизволит мне дать, – быстро заговорила Элиза, почувствовав отчаянную необходимость высказаться. – Но я не хочу жить так. Не хочу подстраиваться под настроение мужчины и смеяться тогда, когда хочется плакать. У меня есть право выбора, и я свой выбор уже сделала.
Фридрих раздраженно посмотрел на нее. Неужели девчонка не понимает, что жизнь намного сложнее и нельзя делить все только на хорошее и плохое. Все намного запутанней, и сделать правильный выбор не так просто.
– И ты решила, что именно свобода принесет тебе счастье? – хрипло спросил он. – Но при этом ищешь мужа, который согласится дать тебе свое имя. Не забывай, что вместе с этим ты приобретешь кучу проблем, справиться с которой вряд ли сумеешь в одиночестве!