Он ухмыльнулся.
– Если вы беспокоитесь о моем здоровье, миссис Хатчисон…
– Не смей так называть меня!
– Это же твое новое имя, не так ли?
Ее прекрасные глаза округлились и сверкнули.
– Да! Да, грубиян!
Рабочие обогнали их, многие продолжали оглядываться.
Элай понизил голос.
– Ты не упомянула о муже в ту ночь, когда мы занимались любовью. Может, у тебя такая привычка: путаться с другими за спиной у Хатчисона, Бонни?
Она влепила ему пощечину, но тотчас отдернула запачканную сажей руку. Ее глаза стали почти черными, а щеки пунцовыми.
Элай шел не спеша и задумчиво улыбаясь. Он покачал головой, будто вспомнив о чем-то.
– Я, видно, старомоден. Мне не понравилось бы, если бы моя жена позволяла другим мужчинам купать себя.
Бонни хотела возразить, но потеряла голову от злости. Как она могла выкрутиться, не сказав ему о том, что все это ложь? А такое признание было бы для Элая целительным бальзамом.
Больше всего Элаю хотелось затащить Бонни в кусты и долго заниматься с ней любовью.
– Ты так же вопишь в постели с Веббом, как и со мной? – съязвил он.
– Воплю? – Бонни остановилась, чтобы не упасть.
– Да, – цинично повторил Элай, – вопишь?
– Я… нет!
– Но ты же вопила, когда была со мной. И говорила такое, что мне неловко и повторить.
Казалось, покраснеть больше было невозможно, но Бонни покраснела. Издав сдавленный крик, она подхватила юбки и побежала к магазину. За спиной у нее раздавался язвительный смех Элая.
– Не думаю, что Элай верит в эту выдумку, – сказала Бонни Веббу, как только он вошел в магазин.
– И тебе тоже доброе утро, – вымученно ответил он, и устало облокотился на прилавок.
Бонни посмотрела на свою руку, вымазанную о щеку Элая, и нахмурилась. Зачем она сделала эту глупость – подошла к нему? Ей следовало бы знать, как он глух к доводам разума.
– Этот чурбан…
Вебб с шумом выдохнул:
– Бонни!
Бонни поморщилась и плечи ее поникли:
– Прости, ты что-то хочешь?
Вебб выпрямился, и в его голубых глазах появился упрек.
– Я хочу жениться на тебе, хочу, чтобы выдумка стала правдой.
Их брак казался таким заманчивым два дня назад, когда они обсуждали все это. Но теперь выяснилось, что она тогда многого не учла, главное – своей непреодолимой любви к Элаю, причинившему ей столько боли. Вдруг он попытается снова ее соблазнить? Устоит ли она? Никто другой ей не опасен, но Элай… Допустим, она выйдет замуж за Вебба, а потом предаст его? Вебб этого не переживет!
А Розмари! Разве можно заставить ее жить во лжи, убедив девочку, что ее отец Вебб, а не Элай? Ведь она уже зовет его папой. Бонни не допускала и мысли о том, чтобы потерять дочь, но и обманывать ее не хотела. Но если они осуществят этот безумный план, ей придется лгать Розмари, как и всем прочим.