– Пока повремените!
Кэт вдруг заинтересовалась своей порцией. Надо отдать должное – лососина была необыкновенно свежей и божественно вкусной! Но, кроме того, слова Калеба привели Кэт в замешательство. Что он имел в виду, говоря, что одобряет выбор своего сына?
Еще в воскресенье Калеб производил впечатление надменного, сдержанного, даже снисходительного человека, и роль воздыхателя казалась весьма неожиданной. Почему он так переменился к ней? Сегодня Кейт сказала, что она красива и желанна. Но Кэт почему-то не была в этом уверена.
– Кэт…
– Калеб, выслушайте меня, пожалуйста, – перебила она его. – Мне хочется кое-что прояснить. Неважно, какое мнение у вас сложилось или не сложилось обо мне, но я не гожусь для кратковременного романа, который, возможно, развлечет вас, пока вы здесь.
Ее дыхание стало прерывистым, щеки пылали уже от раздражения, а глаза стали, как и платье, изумрудными.
Пока она говорила, Калеб пристально смотрел на нее, затем медленно отложил нож и вилку, поставил локти на стол и сцепил пальцы под подбородком.
– Вы правы, Кэт, нам действительно надо кое-что прояснить, – тихо пробормотал он. При этом его серые глаза сузились, лицо стало непроницаемым. – Во-вторых, – жестко продолжал он, – в этом коттедже спит мой трехлетний сын, и, если вы думаете, что чуть позже я собираюсь затащить вас в постель, забудьте об этом.
Кэт открыла рот. И закрыла. Затем открыла и закрыла снова. И все совершенно беззвучно. Терять дар речи третий раз за день – это было просто невероятно!
Калеб с издевкой поднял брови.
– Вам раньше никогда не отказывали мужчины?
– Я никого не просила. – Кэт вновь обрела способность говорить, но не потому, что отдышалась – просто разговор пошел в ином направлении.
Калеба же явно забавляло ее оскорбленное выражение лица.
– О совращении не просят, Кэт. Здесь необходим мягкий и нежный подход, убеждение.
«Мягкий и нежный подход» к этому мужчине смахивает на диалог ружья и танка, подумала Кэт.
– Меня очень трудно убедить, – колко заметила девушка. – Ни мягко, ни нежно, ни как-либо еще, – уточнила она, бросив на него свирепый взгляд.
– Знаете, – Калеб откинулся на спинку стула, – я вспоминал о вас в воскресенье. Я думал: вот молодая женщина говорит все без задней мысли и не обращает внимания, будет ли она тактична или нет.
– Вы же сами сказали мне, что цените честность и прямоту, – строго напомнила она ему.
– Ценю, – согласился Калеб. Он был совершенно спокоен. – Действительно, намного лучше сразу прояснить сложившуюся ситуацию. Скажите, Кэт, Кейт, и ее бабушка не возражали против вашего прихода сюда? – Он намеренно изменил тему разговора, затем встал и начал собирать со стола грязные тарелки.