– Я отнюдь не возражаю, – вмешалась Бренда, – платить и за квартиру, и за питание. И за уход тоже.
Голова казначея дернулась от удивления, он сверкнул глазами на Бренду, потом на Хэмиша и снова на Бренду.
– Сколько? А до сих пор она что-нибудь платила? – резко спросил он.
У Хэмиша брови поползли вверх.
– Я не предполагал брать с нее плату и не возьму, – сказал он. – Мисс Долливер гость в моем доме, я сам ее пригласил.
– Да, но она довольно привлекательна. – От ехидного тона казначея у девушки холодок побежал по спине. – К тому же не замужем. Ситуация несколько двусмысленная.
У Хэмиша напряглось лицо, взгляд стал жестким. Вот когда он не шутит, подумала Бренда. Ничуть.
– Мы обсудим это у меня в кабинете, – повторил Хэмиш. – Мисс Долливер тут ни при чем.
– Значит, мы вернулись к тому, с чего начали? – сказал мистер Форда. Он снова перевел взгляд с одного на другого, потом заговорил, уставившись на Бренду: – Итак, молодая привлекательная женщина проживает в доме овдовевшего священника…
– Довольно, Эдсон! – рявкнул Хэмиш.
– Какую плату за жилье вы бы хотели? – вмешалась Бренда довольно жестким тоном.
– Но так вопрос не стоит! – возразил Хэмиш. – Церковный совет может вычесть эти деньги из моей зарплаты…
– Ха-а-а-а, – ехидно протянул казначей.
– Прошу в кабинет, Эдсон. Немедленно, – приказал Хэмиш, и Бренда отметила про себя, что голос его прозвучал начальственно, лицо было сурово и глаза холодны. Впервые за все время она увидела его таким.
– Возможно, если вы уволите миссис Биллингс, – казначей как-то злорадно вскинул голову, – и найдете себе жену… Вам все равно нужна жена, Хэмиш… – Он явно наслаждался неловким положением священника.
Не говоря ни слова, выпрямив спину, Хэмиш вышел из гостиной. Низкорослый казначей последовал за ним, выпятив грудь. Бренда попыталась присоединиться к гостю, но Хэмиш встал перед ее креслом у входа в кабинет.
– Предоставьте это дело мне, Бренда, – сказал он, захлопывая дверь у нее перед носом.
Девушка решила послушать, о чем станут они говорить. Однако говорили вполголоса. И только один раз она услышала четкую фразу Хэмиша:
– Хорошо, на время оставим все как есть.
Она отъехала от двери за миг до того, как та отворилась.
– Не провожайте, – сказал Эдсон Форда, стремительно выходя из комнаты. На долю секунды он задержал взгляд на Бренде, и она заметила, что лицо его вместо бледного стало красным, а глаза мечут молнии. Что бы ни произошло между ним и Хэмишем, это было не в его пользу.
Хэмиш едва успел догнать казначея, для того чтобы открыть ему парадную дверь. Проводив его, хозяин дома вернулся к Бренде.