С тех пор пока она поселилась в семье Хэмиша, девушка не пропускала ни одного вечернего собрания по средам. Теперь, когда на улице стало слишком холодно для бейсбола, молодежь играла в общем зале в волейбол.
Однажды во время игры Лес Джонсон поманил ее, приглашая присоединиться. Она встала за чертой и здоровой левой рукой послала подачу. Получилось удачно. Лес разрешил ей подавать до тех пор, пока кто-то из его команды не заслал мяч в аут. Тогда он вернул Бренде ее костыли, и она отправилась отдыхать на скамье под аплодисменты болельщиков.
Бренда чувствовала себя чемпионом, получившим приз. А самым ценным призом была дружба, поддержка тех самых людей, с которыми еще пару месяцев назад она не захотела бы и знакомиться. Их подбадривающие возгласы тронули ее до глубины души.
Надо же, думала она. А ведь я никогда дружбу и в грош не ставила!
После окончания игры Бренда направилась в комнаты для детей. Они занимались, кто, чем хотел. Бренда помахала Эми, сосредоточенно разрезающей что-то на полоски. Потом пошла в комнату дошколят, где увидела, что Энни трет слипающиеся глаза. Бренда подошла к ребенку и была растрогана тем, что девочка протянула к ней руки. Этот жест, означающий полное доверие, наполнил ее восторгом.
Присев на ближайший стул, Бренда положила костыли на пол. Энни влезла к ней на колени и прислонила головку к ее груди. Через пару минут она уже крепко спала, а Бренда, глядя на ребенка и чувствуя теплое, обмякшее тельце, боялась шевельнуться.
– Не заболела ли девочка? – сказала одна из мамаш, опускаясь на корточки рядом с ними. – Схожу-ка я за пастором.
– Да, а я пока посижу с ней.
– Очень рада, что вы уже на костылях.
– Спасибо, но, если бы я была в коляске, то могла бы отвезти ее домой.
– Я найду пастора, – успокоила ее Глория.
Больше всего на свете не хотелось Бренде расставаться с теплым, мягким комочком.
– Может, не стоит? – сказала она. – В самом деле, в этом нет нужды. Мы все равно скоро отправимся домой.
Дети вокруг рисовали, наклеивали на бумагу блестящие кружочки, играли в разные игры. Вот кто-то в азарте слишком громко вскрикнул, Бренда взглянула на спящую Энни и погладила ее по спинке, как это делал Хэмиш.
Интересно, что бы я чувствовала, прижимая к груди собственного ребенка, размышляла она. Ребенка моего и Хэмиша. Мысль о том, чтобы забеременеть от него, вызвала сладкую судорогу внизу живота.
Как уже временами случалось, сосуды в правом бедре стали пульсировать, потом вдоль ноги стрельнула острая боль. Но Бренда, ни за что не отдала бы теплое тельце спящего у нее на руках ребенка. Она слегка поменяла позу, но это почти не помогло. Не обращай внимания, приказала она себе, глядя на слегка вздернутый носик Энни и белокурые прядки волос.