Мы знаем, что вы впервые встретились с Торпом вчера вечером и что за это время успели сделать для него нечто и получили от него в качестве платы пятьдесят тысяч долларов. Это должна была быть какая-то очень важная работа, потому что деньги-то огромные. Мы помним, что вы соврали, сказав, будто не получали от Торпа денег, а потом отказались сообщить, — что сделали, чтобы их. заработать. Мы видим факты и делаем выводы. И эти выводы заставляют нас требовать от вас объяснений. — Дервин опустил кулак на стол, но голос его остался спокойным. — Вы не являетесь членом адвокатской коллегии и не можете претендовать на право сохранять тайны клиента. Вы ссылаетесь на то, что Торп просил вас не разглашать секрет, но он мертв, и не мне вам объяснять, что обещание хранить секрет, данное убитому человеку, не является законным оправданием для сокрытия убийцы, кто бы он ни был. Даже если это собственный сын убитого. Как сказал полковник Бриссенден, мы даем вам возможность…
— С благодарностью возвращаю ее вам, — перебил Фокс. — Я просто не могу ею воспользоваться.
— Вы отказываетесь сообщить нам, где, как и от кого вы получили это оружие?
— Я утверждаю, что ничего не знаю об этом револьвере.
— Итак, вы стоите на своем?
— Да. И предупреждаю, что вы опять теряете время впустую. Кстати, должен проинформировать вас, что не смогу уехать отсюда в ближайшее время, как вы требовали. Миссис Пембертон наняла меня для того, чтобы провести расследование…
— Это не важно, — безмятежно проговорил Дервин. — Дело повернулось так, что ваше присутствие здесь стало желательным.
Фоксу это не понравилось. Зная этих людей, он ожидал, что они придут в ярость. Бриссенден должен был заорать, а Дервин застучать кулаком по столу. Вместо этого прокурор спокойно убрал револьвер в ящичек и, отодвинув его в сторону, потянулся к другому, похожему, который тоже стоял на письменном столе.
Фоксу это совсем не понравилось.
— Вы говорите о выводах, мистер Дервин, — сказал он, — и на их основании требуете от меня объяснений.
Не желая вас обидеть, хочу сказать, что тут нет ни логики, ни хорошей тактики…
— Пусть вас это не беспокоит, — коротко ответил Дервин. Он открыл крышку другого ящичка, но, не вынимая из него ничего, откинулся назад и посмотрел Фоксу в глаза. — Я не притворялся, будто у меня есть доказательства того, что вы знали об оружии и имели к нему какое-то отношение. Если вы действительно занимались розысками револьвера, мы скоро установим это, и, предупреждаю вас заранее, если вы провинились перед законом, вам будет предъявлено обвинение в судебном порядке. И хватит об этом. Мы перейдем к делу, в котором у меня имеются доказательства.