Медленно, но верно танк выползает из «зыбучки». Слава Богу, принцип вытаскивания из подобных "милых местечек" не отличается от извлечения из болота. Я снова поворачиваюсь к гауптштурмфюреру:
— Послушайте, дружище, Вас что, не учили, как вытаскивать из болота застрявшую технику?
— Никак нет, герр оберст! — отвечает он, глядя мне прямо в лицо. А глаза у него хорошие: смелые, гордые. Жаль только, что глупые!
Наверное, паренек и в самом деле не слишком-то виноват: ну где у них, в Германии, болота?
Так, а что это затеяли наши «обезьяны»? Прекратить! ПРЕКРАТИТЬ, я сказал!!!
— Гауптштурмфюрер, немедленно отзовите Ваших людей! Мальчишка, Вы что, не понимаете, что у этих ребят есть матери?! Как Вы посмотрите им в глаза, если что-то случится?!
— Герр оберст, мы солдаты фюрера, и каждый из нас готов в любую минуту…
Перун-благодетель, дай мне сил не врезать этому самодовольному индюку!
Тем временем эсэсманы обвязывают башню почти утонувшего «Корнилова» и скачут с концами троса к буксировщикам. Черти!
Юный ротный командует, и танки начинают медленно вытягивать утонувшего товарища. Минут через двадцать танк почти вылез наружу. Гауптштурмфюрер гордо смотрит на меня. На его лице крупными буквами написано: "Вот какой я молодец, а ты меня, глупый союзник, ругал".
Я поворачиваюсь к подошедшему фон Брюккнеру:
— Господин штандартенфюрер. Прошу учесть мое особое мнение: гауптштурмфюрера Мюллера от командования ротой отстранить, как склонного к необоснованному риску жизнью и здоровьем подчиненных. Штурмфюрера Фишера наказать за халатность, едва не повлекшую за собой потерю боевой техники и снижение боеспособности взвода. Троих бойцов, принимавших наиболее активное участие в спасении техники, прошу поощрить, а лучше — представить к награде.
Фон Брюккнер кивает:
— Согласен, геноссе Соколофф. — И уже ротному, — Мюллер, Вы отстранены от командования ротой. В расположение части поедете в машине охраны.
— Слушаюсь, мой штандартенфюрер. — голос чуть заметно дрожит. — Кому прикажете сдать роту?
Фон Брюккнер на секунду задумывается. В роте маловато офицеров, ведь дивизия только-только формируется.
— Господин штандартенфюрер, — надо выручать немецкого товарища, — разрешите мне повести роту.
Он светлеет лицом.
— Разумеется, геноссе Соколофф. Принимайте командование ротой. — Он вскидывает руку — Хайль Гитлер!
И вот я в танке. Как приятно снова оказаться на законном командирском месте, снова почувствовать могучую силу добрых двух десятков боевых машин, снова ощутить себя ангелом возмездия! Рота, слушай мою команду!..