К столику, где сидели в ожидании развлечений Зафод, Триллиан и Артур, приковылял Форд.
– Ради всего святого, еды, – пробормотал он.
– Привет, Форд. Поговорил ты с этим мастером шума? – поинтересовался Зафод.
Форд уклончиво помотал головой:
– С Хотблэком? Поговорил, в некотором роде…
– И что он сказал?
– Ничего особенного. Он… ну понимаешь… Он на год скончался. Из-за налогов. Мне надо сесть.
С этими словами Форд сел. Подошел официант:
– Что вы предпочитаете – посмотреть меню или познакомиться с Главным Блюдом Дня?
– Чего-о? – вскричал Форд.
– В смысле? – вскричал Артур.
– Как? – вскричала Триллиан.
– Это круто, – заметил Зафод. – Давайте хором скажем: «Как мы рады вам, госпожа Говядина!»
* * *
В маленькой каморке в одном из щупальцев ресторана тощий долговязый мужчина отогнул занавеску, и в лицо ему заглянуло забвение. Лицо это не было красивым. Глаза запали, щеки ввалились, тонкие губы чересчур крупного рта, раздвигаясь, открывали взору длинные, так сказать, лошадиные зубы.
Он опустил занавеску, и жуткие отсветы, игравшие на его лбу, померкли. Походив по своей каморке, он присел на шаткий стул перед низким столиком и стал просматривать дежурные хохмы.
Прозвенел звонок.
Он отодвинул листки и встал. Поласкав пальцами несколько из бесчисленных блесток и сверкающих пуговиц, украшавших его костюм, он направился к двери.
Свет в ресторанном зале померк, оркестр заиграл энергичнее, луч прожектора выхватил из мрака лестницу, спускающуюся в самую середину эстрады. На ступеньках появилась высокая сияющая фигура. Плавным движением длинной, тонкой руки он снял со стойки микрофон и раскланялся. Грянули аплодисменты.
– Дамы и господа, – начал он, когда шум затих, – известная нам Вселенная существует более ста семидесяти тысяч миллионов миллиардов лет и через полчаса подойдет к своему концу. Приветствуем вас в Тысячедорожье – ресторане «У конца Вселенной»!
Лаконичным жестом он прервал новую вспышку оваций.
– Сегодня вы у меня в гостях. Я – Макс Квордлеплин. Я прибыл сюда из другого отрезка времени, чтобы вместе с вами стать свидетелем исторического события – конца самой Истории.
На всех столиках одновременно сами собой зажглись свечи, и миллионы теней загуляли по залу. Дрожь возбуждения охватила ресторан. Огромный золотой купол начал тускнеть, темнеть, растворяться во мраке.
Макс продолжал, понизив голос:
– Итак, леди и джентльмены, свечи еле теплятся, по залу струятся тихие звуки скрипок, и силовой купол над нашими головами становится прозрачным, открывая нам скорбящее небо, истекающее светом древних звезд. Близок восхитительный, сладостный миг апокалипсиса!