Конечно, лучинный огонек совершенно случайно погас именно при этих словах охотника. И все же Лефу сделалось не по себе. Вышло так, будто лучина погасла от страха. Чушь, конечно, лучины бояться не умеют… Но ведь, к примеру, и Ларду мало что напугать способно; а когда смутно различимые лица канули в ожидаемую, но все-таки показавшуюся внезапной тьму, девчонка ойкнула и судорожно вцепилась ледяными пальцами в Лефов локоть. Только, наверное, испугала ее не похожая на дурное предзнаменование гибель света – просто Ларда сразу поняла жуткий смысл родительского вопроса. И Гуфа сразу сумела разгадать этот смысл, она тоже испугалась, да не на шутку – иначе отчего бы так дрожать ее голосу?
– Ты думаешь… Думаешь, они смогли…
– Да не думаю я – знаю. – Торк казался совершенно спокойным (оно и понятно: у него было время осознать новости и привыкнуть к ним). – Солнца за четыре до вчерашнего серые пригнали к той заимке, что на Лесистом Склоне, две телеги – не то из Черноземелья, не то откуда-то ближе. Нескольких наших мужиков послушники подрядили сволакивать с телег и перетаскивать через заимочную ограду нелегонькие тюки – тюки эти пылили и мазались черным, словно были в них толченые уголья. Причем мужикам-таскунам велели быть наготове: скоро понадобится вынимать все тюки обратно. И в ту же пору тамошний старший брат похвалялся, будто опять-таки вскорости Бездонная так страшно покарает хулителей, засевших в бывшей Первой Заимке, что даже в самых дальних общинах услышат грохот и почувствуют, как вздрогнет земля.
Он замолчал. Остальные тоже молчали. Леф слышал лишь трудное дыхание Ларды – девчонка словно бы только что на крутую горку взбежала.
Потом Торк спросил:
– Как думаешь, старая, откуда бы это они?.. Может, Древняя Глина?
– Древняя Глина… – Гуфа выговорила это, как обычно выговаривают бранные словеса. – Древняя Глина…
Ведунья прокашлялась и вдруг принялась монотонно бормотать:
– …Еще в неуважении красного цвета уличены мною пастух общинного стада Логт и его женщина Вута, и его же малолетние дети. В утро давешнего праздного дня сам я слышал, как упомянутый Логт, против воли Всеужасающего ковыряясь на своем огороде, говорил: все послушники и все старшие над ними – лукавые лодыри; они-де потчуют нас страшными сказками, чтоб мы потчевали их брюквой да патокой. А баба его говорила: выдумали-де назначить праздный день в самую огородную пору. И еще говорила: не то дурни они, не то нарочно хотят нам голодной зимы, а только пусть им – это она о носителях красного цвета говорила – пусть, значит, им каждый кусок зимой поперек брюха станет. А малолетние их дети слушали и увеселялись противным для уха смехом…