– Тогда, под деревом, год назад… ты помнишь, я сказал некую вещь. Словом, мне кажется, что все это – часть одного обещания. – И, оттолкнув брата от себя, взъерошил его волосы. – К тому же, по-моему, вы все сошли с ума, включая этого вашего священника; должен же среди вас быть хоть один разумный человек – хотя бы для того, чтобы за тобой присматривать… А то ты в порыве вдохновения свалишься в пропасть и свернешь себе шею – что я потом твоей матушке скажу?! Она меня живьем съест!
– Съест, – чуть слышно согласился Аллен, отворачивая от Роберта пылающее лицо. Дело в том, что он был необычайно, даже как-то противоестественно счастлив. Без брата что-нибудь важное делать он еще худо-бедно, но мог, но вот брату вопреки – это уже слишком…
– Давай соберемся как-нибудь на днях у нас, – как ни в чем не бывало предложил Роберт, направляясь на кухню. – Обсудим вместе маршрут, я, может, посоветую что-нибудь ценное – я ходил в ту сторону лет пять назад… Кроме того, поговорим о продуктах в дорогу. Да, придется переходить границу, на это потребуются деньги… – На кухне что-то зазвенело, видимо, Роберт искал еду, необходимую после рабочего дня. – О, да ты сварил макароны! Прекрасно! Они остыли, конечно, но это поправимо… На твою долю разогревать?
Аллен, не отвечая, стоял посреди комнаты, и лицо у него горело от щемящей любви к брату, почему-то смешанной с благодарностью и предчувствием беды.
1 июня, суббота
Вчера поздно вечером неожиданно пришла Мария. Позвонила из автомата, попросила ее встретить. Аллен сбегал на остановку, некоторое время ждал там, вглядываясь в темноту и недоумевая, что случилось; потом на каком-то чуть ли не последнем трамвае приехала Мария с огромным рюкзаком на плечах и, не глядя Аллену в глаза, попросила разрешения у них переночевать. Аллен, кое-как узнавший характер маленькой дамы за последние несколько недель, не стал ее ни о чем расспрашивать, просто взял у нее рюкзак. Дома Роберт уже заканчивал великий поединок со своими и Алленовыми вещами, называемый «сбором в поход»; только купленная вскладчину еда – пакеты крупы, консервные банки, хлеб – громоздилась посреди ковра будто бы специально, чтобы об нее спотыкались. При виде Марии рыцарь так удивился, что выронил из рук зачехленный топор – к счастью, не себе на ногу, а всего-навсего в груду провианта.
– Мария! Ты откуда взялась? Вы что, с мужем поссорились?
Ответа не последовало; едва скинув у порога кроссовки, Мария прошла в ванную, щелкнула изнутри задвижкой, а через минуту оттуда донесся шум льющейся воды. Роберт пожал плечами, слегка нахмурившись, и без лишних слов принялся перестилать для Марии свою постель. Эту ночь они с братом провели вдвоем на диванчике, и Аллен совершенно не выспался. Роберт всю ночь ворочался и стягивал на себя одеяло; создавалось впечатление, что оный рыцарь обладает физическим свойством воды – принимать форму любого сосуда. Стоило только младшему брату освободить хоть на минуту добавочный сантиметр их общего пространства, там тут же вырастала какая-нибудь часть тела Роберта. Кто бы мог подумать, что у одного человека может быть