– У нас есть омлет – вот что значит женская рука в доме! Иди сюда, богомолец, и помни, что суесловие сокращает нам отпущенный жизненный срок.
– Нам и нашим близким, – уточнила Мария, и на лице ее ясно отразилось отчаяние при мысли, что теперь ей от Марка целый месяц будет некуда деться.
Зазвонил телефон. Мария почему-то дернулась и закусила губу. Аллен, внутренне сжавшись, взял трубку – и почувствовал горячий беспричинный прилив радости: это была Клара. По ее голосу можно было решить, что у нее сгорел дом или что началась мировая война.
– Халло… Я не помешала? Слушай, Аллен, тут такая проблема – у меня нет рюкзака, и в магазин я вчера не успела… Может, у вас найдется запасной?..
– Ну конечно, – небрежно сказал Аллен, втайне ликуя оттого, что в прошлом году ему подарили новый рюкзак. – Что-нибудь найдется, приходи скорее.
– И еще… скажи, пожалуйста, что нужно брать с собой? Теплую одежду, посуду, полотенце – правильно? У меня нет… спального мешка, но я возьму одеяло – это подойдет?
– Нет, конечно, – пораженно отозвался Аллен, никогда еще не видевший человека старше себя, не имеющего спального мешка. – У нас есть Робертов старый спальник, он, правда, тоненький, но в нем могу спать я, а тебе отдам свой… Ну как это – что брать? Ну что обычно берут в поход, из расчета на месяц… Особенно холодно быть не должно, а котлы уже взял Марк, так что запасайся посудой только на себя…
Клара помолчала в трубку, а потом извиняющимся тоном объяснила:
– Понимаешь, я никогда раньше не ходила в поход… не ночевала в лесу.
Аллен просто опешил и не нашел что сказать, кроме «Ничего себе… Как же так получилось?».
– Да вот… так уж получилось. Я потом расскажу. Еще… мне, к сожалению, нельзя носить вещи.
В первый миг Аллену пришла нелепая мысль, что ей по уставу нельзя носить никакой одежды, кроме послушнического балахона, в котором она в первый же день – чума побери – погибнет в лесу под рюкзаком; но Клара в следующий миг пояснила:
– То есть я имею в виду тяжести больше пяти килограммов.
– Пустяки, – героически заявил Аллен, у которого гора с плеч свалилась, – мы все за тебя донесем, ты только до нас доберись наконец.
– Ладно, тогда я скоро выхожу. – И повеселевшая Клара положила трубку.
Вскоре явился Йосеф. Походная одежда его состояла из мешковатой штормовки, явно у кого-то одолженной, из-под которой выглядывал воротник-стоечка, столь характерный для мирской одежды священников. Черные вполне приличные джинсы и новенькие горные ботинки-«бульдозеры» довершали ансамбль.
Мужчины начали распределять по рюкзакам продукты, а после Роберт приподнимал поклажу каждого из них, следя, чтобы все было по справедливости. Дойдя до рюкзака Йосефа, Роберт ухватился за лямки – и… едва смог оторвать рюкзак от пола.