Макаров кончил читать, оглядел с левого фланга на правый крутогорских партизан, которые тут же подравняли строй, и продолжал с улыбкой:
— Как видите, последние слова непосредственно обращены к вам. Надеюсь, что и на вас засияют вскорости ордена и медали. А теперь — готовьтесь в поход. Место, где будете переходить линию фронта, уже подготовлено. Ночью вам покажут его. Так, товарищ бригадный комиссар?
— Так, — подтвердил начальник политотдела армии, который стоял все это время несколько в стороне.
— Ну, а командиру вашему, кажется, не привыкать партизанить? — спросил Макаров.
Если считать манёвры, в которых мне довелось принять участие…— начал было в ответ командир партизанского отряда, как вдруг между деревьями, где стояли палатки и автомашины штаба армии и политотдела, громыхнул сильный взрыв. За ним, буквально через мгновение, за которое не успела установиться тишина, сосняк сотряс второй взрыв. Дальше взрывы уже никто не считал, да и отделить их друг от друга было невозможно. Не иначе, откуда-то била дальнобойная артиллерия. Но теперь снаряды, кажется, перелетали уже то место, где размещался штаб армии, разносили в щепы деревья и взрывали землю дальше, метров на триста — четыреста в глубь леса.
Крутогорцы находились за чертой попадания. Но все они были люди необстрелянные, поэтому не только ничего не поняли в том, что творилось вокруг, но и некоторое время, как оглушённые, стояли в строю, словно ждали команды рассредоточиться или лечь на землю. С ними же пока оставались и бригадный комиссар Крайнов с секретарём обкома Макаровым. Однако не долго. Как только среди штабных палаток и автомашин перестали рваться снаряды, бригадный комиссар пригнулся и побежал в ту сторону. Тогда и секретарь обкома вдруг опомнился, крикнул Митрофану Нарчуку, хотя хватило бы и нормального голоса:
— Живо отсюда! Ведите людей в безопасное место! Странно, но точного смысла этой команды никто не понял, кроме, может быть, командира отряда. Зато все наконец сообразили, что стоять вот так во время обстрела нельзя, что вражеская артиллерия может перенести огонь ближе. И крутогорские партизаны сиганули кто куда, однако недалеко, большая часть их бросилась тут же наземь, и отсюда ползком уже каждый искал себе места, где бы — по представлению каждого — можно было уберечься не только от прямого попадания снаряда, но и от многочисленных осколков.
Между тем огненный смерч в лесу не утихал. Наоборот, даже усиливался, хотя по-прежнему снаряды взрывали землю не там, где размещался штаб армии. Видно, немцы знали только его примерное нахождение, но не имели возможности корректировать огонь. По цели угодили лишь первые снаряды.