Подобная логика сразила бизнесмена наповал.
– Ну, ты даешь… Сравнил тоже… Я и не помню ничего…
– Р-раскажи!
– Ну, как знаешь… Понимаешь, если взять палку и закрепить концы…
Постепенно увлекаясь, Сергей принялся карябать на деревянной столешнице острием бронзового ножа полузабытые эпюры…
* * *
– Ну вот, а ты говорил…
Харон потер ладони и похлопал по рыжеватой грани массивного блока, одного из сотен, великанской ступенькой выдающегося из кладки огромного сооружения. Пирамида поднялась уже на десяток метров от основания и, поскольку приходилось заливать уже гораздо меньшую поверхность, росла все стремительнее.
– Но она же не белокаменная, – угрюмо возразил Такетх. – Отклонения от проектов, знаешь ли, не приветствуются. Сам поймешь, когда на дыбу подвесят…
– Ах, тебе белокаменную подавай! – Афанасий, победно улыбаясь, потащил его за рукав на другую сторону пирамиды, обращенную к югу. – Смотри!
Бригада умелых каменщиков осторожно извлекала из форм небольшие сероватые блоки и устанавливала их на ступени песчаного цвета. Там, где свежая облицовка просохла на солнце, ровная гладкая поверхность, скрывающая под собой грубые плиты основной кладки, нестерпимо сверкала сахарной белизной, отражая лучи щедрого светила.
– Как тебе? – Дьяк просто лучился довольством, словно это он лично, а вовсе не тысячи работяг возвели здание, уже подавляющее своими размерами. – Когда всю покроют – на сто верст отовсюду видна будет! А на верх золотую маковку с крестом наденем…
– Сам придумал? – не скрывая неприязни, спросил надсмотрщик. – Или подсказал кто?
– Конечно! – соврал, не задумываясь, Харюков. – Чтобы все как у наших, русских, храмов было!
«Пригрел змею на груди! – кипело внутри у строителя. – Вот что значит вовремя подсуетиться! Какой-то гнус, прыщ на ровном месте, а гляди ж ты: всю славу под себя подгребает… А мне что?»
– Не боись! – будто подслушал его затаенные мысли торжествующий Афанасий. – И тебе достанется! Мне много не надо… Знаешь, как надоело на побегушках бегать? Зато теперь я величайшим строителем буду! Главным строителем!
Он приосанился, выпятил цыплячью грудь и замер, словно памятник самому себе.
– Одно жалко: секрета своего камня рукодельного хитрый кудесник не выдает, – омрачился на минуту харон. – Но я что-нибудь придумаю.
– Ага, придумай, – поддакнул Такетх. – Только чертежи тоже научись чертить, господин Будущий Главный Строитель. А то повелят еще что-нибудь построить, и облажаешься. Сядешь ведь в лужу, а?
– А-а! Ерунда! – Беспечный взмах рукой. – С бумаг и копии сделать недолго…