– Да-да! Совершенно верно, – обрадовался ученый, получив поддержку оттуда, откуда ее совсем не ожидал. – Голова и тело! Отличный пример!
– А эти стены – топор палача, который отделяет голову, хрономобиль то есть, от тела – машины, – подвел итог Жора, легонько постучав для наглядности затылком о стену. – Вот связь и нарушена. Людовик, друг мой, может, вы все-таки уступите место даме?
– Охотно…
– Нет, не сходится. – Напряженно размышляющий над последней гипотезой Горенштейн, невидимый в темноте, похоже, покачал головой. – Опытный образец машины был смонтирован в подвале института, на десятиметровой глубине, но и тогда все перемещения проходили без сучка без задоринки. Да и сейчас машина стоит в кирпичном здании с бетонными перекрытиями…
– Все равно, – покинув удобное сиденье, Леплайсан, сапоги которого тут же наполнились водой, разом ощутил непреодолимую тягу к действию, – нужно пробиваться куда-нибудь из этого подземелья! Очутимся наверху – разберемся. А пока рано впадать в уныние!
Он прошлепал к стене и вонзил в нее шпагу.
Попытался вонзить, так как та отскочила со звоном, будто кто-то ударил в боксерский гонг…
* * *
На факелы для освещения подземелья ушло все, способное гореть. Очень скоро выяснилось, что путешественники заперты в неком подобии металлической цистерны со стенами, сложенными из бронзовых пластин, пригнанных друг к другу со всей возможной для убогой технологии того времени плотностью. И не без успеха: вода если и сочилась в тщательно разделанные швы, то лишь отдельными каплями, едва-едва собиравшимися в струйки волосяной толщины. Нашелся и второй выход, вернее, вход, расположенный в округлом сводчатом потолке в дальнем конце длинного узкого помещения. Увы, так же, как и первый, через который друзья попали сюда, ни ручки, ни задвижки широкий бронзовый люк не имел.
– С той стороны открывается, – с видом знатока сообщил Жора, верхом на Леплайсане (какие тут могут быть дворянские заморочки, если под угрозой жизнь дамы) исследовавший потолок подвала. – Снаружи. И металл теперь понятно зачем…
Он провел пальцем по обрезу крышки, стряхивая вниз крупные капли воды, воняющие болотом.
– У нас в городе… Ну, там, где я жил раньше… Вода близко к поверхности земли подходит, – пояснил Арталетов. – Ни погреба не выкопать, ни подвала – заливает. Вот и придумали короба из листового железа варить и вкапывать в землю. На дне, естественно, мокро, но это и откачать можно… Похоже на водолазный колокол получается, поэтому и назвали все сооружение кессоном[51]. В шутку, конечно…