– С чей пальчик?
– Да ни с чей пальчик. Просто с пальчик. Фамилия у него такая: Мальчик-с-пальчик.
До Георгия наконец дошло. Все-таки сказка, как ни крути: Красная Шапочка, Кот в сапогах… Мальчик вот…
– Так какой же это мальчик-с-пальчик? Большой слишком, – усомнился он.
– Вырос, – последовал лаконичный ответ.
– Так ведь мальчик-с-пальчик добрый был, – не сдавался Жора. – А этот… Скотина какая-то.
– Ты со скотиной полегче, – обиделся конь. – А что до доброты… Жизнь такая.
– А мужчина кто? Я не про половую принадлежность, – упредил путешественник возможный ответ. – И не про ориентацию… Профессия у него какая?
– Профессия… – задумался старик. – Профессия у него уважаемая. Душегубец он.
– Палач, что ли?
– Почему палач? – Если бы у коня были плечи, то, судя по тону, он бы ими пожал. – Людоед.
– Лю… – Арталетов длинно вздохнул и почувствовал, как земля покачнулась у него под ногами.
– Ага, – охотно подсказал собеседник. – Доед.
* * *
Вампир нестандартной ориентации – это, конечно, жутко, но завершить свою карьеру в котле людоеда, согласитесь, переходит все границы. Георгий совсем не был готов к подобному развитию событий.
«А может быть, действительно, не мудрствуя лукаво, вернуться домой и отловить первого попавшегося помоечника поздоровее? А то ведь и Серому не помогу, и сам тут сгину…»
Право, новое путешествие начиналось заметно экстремальнее предыдущих. Хотя, опять же, смотря что считать экстримом. Порой самые неприятные приключения, подернувшись флером забвения, кажутся нам едва ли не романтическими прогулками. Пример? Да та же служба в армии, о которой мало кто из мужчин вспоминает без ностальгической нежности. И чем больше времени прошло с дембеля – тем нежнее.
– А разве его… Не этого?.. Я вот слышал, что его кот… Ну, который в сапогах…
– А от кого слышал? – живо заинтересовался конь. – Я бы на этого брехуна копыта не пожалел! У меня знаешь какой до сих пор удар задней левой? Быка с ног свалю! Как этот… Клич… Клич…
– Кличко? – изумился Георгий.
«Быть того не может, чтобы конь и его знал!..»
– Да какой там Кличко… Кличку, говорю, не помню у того бойца, который челюсти крушил, как орехи щелкал. А я – не хуже. Не веришь?
– Верю-верю! – торопливо закивал головой Арталетов, критически окидывая взглядом провисшую спину и торчащие из-под белесой шерсти ребра «сокрушителя». – Так что там с котом? – перевел он разговор на менее острую тему.
– С котом? А что с котом?
– Ну, который людоеда победил.
– Как же! Победил он его… Там ведь как было дело…
Слушать в бесчисленный раз вольный пересказ одной и той же истории, пусть даже в несколько иной интерпретации, было нестерпимо. Жора едва дождался конца рассказа, с точки зрения беллетристики – бездарного и к тому же густо пересыпанного старческими, к делу не относящимися, пространными отступлениями и перлами малопонятного современному жителю юмора, в основном касающегося гинекологии и ассенизаторского ремесла.