Говорят и пишут, что рев льва в пустыне слышен за много километров. Этот же саблезуб рычал не очень громко, но… Начал он довольно высоко – где-то на уровне малой или даже первой октавы, а потом с переливами пошел вниз…
Много лет назад, еще будучи юным стажером, Семен проводил вечера в институтском подвале. Он там готовил для химических анализов пробы горных пород. В подвале была устроена какая-то хитрая система принудительной вентиляции, которая время от времени включалась на несколько минут, а потом отключалась. В действие ее приводил мотор, который жутко шумел. Это было неприятно, но терпимо. Когда же двигатель отключался, то шум затихал не сразу, а постепенно, переходя от высоких тонов к низким, а от низких к вообще неслышимым, но ощущаемым инфразвуковым колебаниям. Все на свете предметы имеют некую «резонансную частоту». Хрестоматийный пример – мост, по которому солдаты должны идти «не в ногу». Мозг и прочие внутренние органы человека тоже имеют такую частоту. И вот когда колебания внешней среды совпадают с этой частотой… В том институтском подвале Семен пару раз попробовал, что это такое. Ни с того ни с сего человека охватывает дикая паника, хочется куда-то бежать, рваться, и при этом ты не способен и пальцем шевельнуть. Миг – и все кончилось, а ты стоишь или сидишь, покрытый холодным потом, и пытаешься понять, что это было.
Все это Семен вспомнил мгновенно. Вспомнил и понял, ЧТО сейчас устроит ему этот саблезубый кот. Он успел только выставить левую ногу вперед, поднять арбалет и упереть приклад в плечо…
Сколько это длилось? Секунду? Десять? Двадцать? Минуту?! Вряд ли так долго… Свою акустическую атаку зверь начал ревом или рычаньем с прикрытой пастью, а закончил беззвучно – с открытой.
Миг прохождения «резонансной частоты» был коротким и… бесконечным. Семен его пережил. Он смог даже чуть задержать, затормозить затухание парализующего ужаса и пихнуть, толкнуть его в сторону зверя. В короткой вспышке слепящей ярости отчаяния он представил короткий полет тяжелой арбалетной стрелы. Болт втыкается в открытую пасть, ломает кости черепа и остается торчать, высунувшись на половину из пробитого затылка. Огромное тело зверя содрогается, валится назад и вбок, дергаются в агонии когтистые лапы, прогибается позвоночник… А-А-А!!!
Все…
Они смотрели друг на друга.
– «Убей его! Убей!!»
Семен чуть скосил глаза: обе кошки стояли, припав на передние лапы и вздыбив шерсть на загривках. Почему они еще не прыгнули, было неясно. Семен и не стал гадать – ему было не до этого. Он вспоминал, представлял, рисовал грубыми и яркими мазками другую сцену: черно-бурая громада ревущего мамонта, мощная отдача в плечо, чмокающий звук попадания, и мамонт валится на бок – уже мертвым. Нелепо задираются вверх и вбок огромные, почти в спираль загнутые бивни…