Собиратель бабочек неуютно поежился; говорить на эту тему не хотелось.
– Даэман?
По ее тону он догадался: девушка не уйдет, пока не добьется ответа, а подниматься самому со скамейки сил уже не было.
– Есть такое место – Иерусалим, – с неохотой начал мужчина. – По ночам там светится большой голубой луч. В нем заключены люди Сейви. Много, девять с лишним тысяч евреев, что бы сие странное слово ни означало.
Ада недоуменно изогнула брови. Даэмана осенило: она же ничего не слышала об их путешествии. Люди еще только пытались возродить изящное искусство рассказа. Истории помогали скрасить вечера, заполненные мерцанием свечей и мытьем грязной посуды.
– Прежде чем война, обещанная Одиссеем, докатится сюда, – негромко, но твердо произнес обитатель Парижского Кратера, – прежде чем у меня не останется другого выбора, кроме как ввязаться в неведомую битву, я спасу всех этих людей из дурацкого луча.
– Как? – только и промолвила девушка.
Кузен залился искренним смехом, которому тоже научился совсем недавно:
– Будь я проклят, если знаю.
Он с трудом поднялся на ноги, качнулся, позволил Аде поддержать себя, и они пошли бок о бок вверх по зеленому холму. Хотя до ужина оставался ровно час, ученики Одиссея уже зажигали свечи на столе под старым дубом. Собиратель бабочек припомнил: сегодня его очередь помогать на кухне. Кстати, какое там готовится блюдо?
«Салат, надеюсь. Он легче…»
– Даэман? – Ада вдруг остановилась и испытующе посмотрела на мужчину.
Тот прямо ответил на ее взгляд, понимая, что эта девушка никогда не разлюбит Хармана, и почему-то от души радуясь за них обоих. Может, стоило винить страшную усталость и раны, однако прославленного ловеласа больше не тянуло переспать с каждой встречной красавицей. Впрочем, много ли он их повстречал за последние дни?
– Даэман, как тебе это удалось?
– Что удалось? – переспросил он.
– Убить Калибана.
– Не уверен, что он мертв, – покачал головой мужчина.
– Но ты побил его, – почти сердито заспорила кузина.
– У меня было секретное оружие, – усмехнулся собеседник.
«А ведь это чистая правда», – внезапно дошло до него.
– Какое?
Длинные вечерние тени мягко ложились на пологий склон. Небосвод казался покойным и ясным, но Даэман отчетливо видел темные тучи, что сгущались на горизонте за спиной девушки.
– Ярость, – проговорил он наконец. – Просто ярость.