— Говорите.
— Майя, — шепчу я.
— Алло, алло, Москва? — слышу я где-то, совсем рядом.
— Майя! — кричу я не своим голосом,
— Да! Это ты, Вадим?
— Майя, ты жива?
— Что?
— Ты жи-ва-а-а!!!
— Да перестань кричать! Я ничего не понимаю. Почему ты без радиотелефона?
Вдруг мое сознание стало кристально чистым. Я знал, что нужно делать!
— Майя, слушай меня внимательно, — начал я раздельно. — Ты больна. Очень серьезно, понимаешь, очень. Немедленно иди в клинику и скажи, есть подозрение, что у тебя лимфосаркома. Немедленно, дорогая. Дай слово, что ты сейчас же пойдешь!
В телефоне послышался веселый, беззаботный смех моей жены.
— Удивительно! — сказала она наконец. — Мы прожили всего четыре года вместе, а думаем одинаково. Даже когда между нами расстояние пять тысяч километров!
— Не-мед-лен-но иди к врачу! — закричал я.
— Я зво-ню те-бе от вра-ча! — ответила Майя.
Под ложечкой у меня неприятно заныло. А она продолжала весело болтать:
— Понимаешь, я вчера почувствовала себя не очень хорошо. Какое-то легкое недомогание. Сегодня пришла в клинику. Сделала все анализы. И что ты думаешь? Когда стали делать просвечивание, нашли, что лимфатические узлы где-то в поджелудочной области у меня чуть-чуть увеличены. Доктор Эйтров на меня так накричал, так накричал. Вы, говорит, культурная женщина, а приходите на обследование так редко, и вот, говорит, лимфатические узлы у вас увеличены на два процента. Как тебе это нравится?
— Нравится, — прошептал я. — Продолжай, Майя…
— Ну, а дальше все очень просто. Мне ввели на всякий случай сыворотку и для гарантии приказали явиться через полгода для повторной инъекции! Правда, интересно?
— Правда, Майя… — сказал я.
— Да что ты там такое бормочешь! Как дела с Пурпурной мумией?
— Она умерла… То есть ее порезали на части. Копии в подвалах.
— А теория Андрова подтвердилась?
— Н-не знаю. Приеду — расскажу.
— Да, да, милый, приезжай скорее, я так скучаю!..
— Завтра буду дома!
— Жду! До встречи!
— До встречи.
Лицо Андрова сияло, когда я вышел из кабины. Он обнял меня и крепко прижал к себе.
Я почему-то рассмеялся.
— А чему вы радуетесь? То, что у Майи на два процента увеличены лимфатические узлы, еще не доказывает вашу теорию существования антимиров и антикопий наших людей.
— Это неважно. Главное, ваша жена здорова. Я так волновался…
— Неужели вы так верите в существование антимиров, в существование зеркальной копии нашего мира? — спросил я его серьезно.
— Вы тоже, кажется, в нее поверили, — ответил он уклончиво, — иначе вы бы не приняли так близко к сердцу судьбу Пурпурной мумии…
Я смущенно улыбнулся. Действительно, почему я так боялся за Майю? Моя жена и ее зеркальное изображение, принятое по радио из космоса, — что между ними могло быть общего? Конечно, ничего!