Анджела затушила сигарету в красивой пепельнице из оникса. Буквально через секунду рядом со столиком появились два официанта – один забрал пепельницу с окурком, другой поставил на ее место чистую. Анджела снова закурила и посмотрела на Бена:
– Вскоре после того, как я пришла работать в «Бастион», ты сказал мне как-то: «Вот говорят, что власть развращает, деньги развращают. А я скажу тебе, что действительно развращает людей – дружба».
Бен рассмеялся. Он явно был польщен тем, что Анджела запомнила и даже цитирует его слова.
– Ах, как я это мудро подметил! В самом деле, представь себе, что театральному критику надо написать рецензию на пьесу своего приятеля. Разве сможет он быть объективным? Особенно если пьеса плохая. Вот и я не хочу заводить слишком много друзей, чтобы не размякнуть. А то не смогу как следует выполнять свою работу.
Анджела молча продолжала курить.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – произнес Бен. – Но Рейчел уже мой друг. И я никогда не помещу на страницах «Бастиона» критику в ее адрес. Для чего, черт возьми, человеку власть, если он не сможет использовать ее на свое усмотрение. Только старомодные зануды считают, что надо быть последовательным в своих убеждениях – возможны исключения из правил.
Лицо Анджелы по-прежнему ничего не выражало.
– Как ты думаешь, Джайлз еще долго проработает у нас? – спросила она.
– Знаешь, все эти левые одинаковы, – ответил Бен. – Проливают крокодиловы слезы по поводу тех, кто лишен привилегий, а сами не прочь подкормиться из рук своих врагов. Пока Джайлз Александер получает приличное жалованье и его имя появляется на страницах газеты, он всегда найдет способ оправдать свое малодушие – например, тем, что ни одна левая газета не может предоставить столь широкий круг читателей, перед которым он мог бы обличать пороки консерваторов. Так что в интересах партии лейбористов, чтобы Джайлз работал в «Бастионе». – Бен ухмыльнулся. – Так что наши с ним интересы на данный момент совпадают: мне нравится держать при себе ручную левую кобру.
– Франсез говорила, что на прошлой неделе ты велел ей переписать обозрение, убрав из него антиконсервативные намеки.
– Ну, это я сделал только потому, что политика не имела ни малейшего отношения к той книге, о которой написала Франсез. Обычно Франсез все сходит с рук, потому что ее колонка очень нравится читателям. Да и в любом случае, вовсе не политические пристрастия Франсез меня не устраивают. Меня буквально воротит от транссексуалов. Хотя, Рейчел говорит, что Франсез не афиширует своих склонностей. Хорошо, что у нее хватает на это ума, а то вылетела бы из газеты как пробка. И пусть только попробует играть в эти игры с кем-нибудь из наших сотрудниц!