Блайт часто заморгала, боясь только одного: вновь упасть в обморок.
– Си, сеньор Шарки. Действительно, оч-чень острые, – с трудом выдавила она, невольно пятясь назад.
Шарки зловеще улыбнулся, обнажив ряд огромных белых зубов, заточенных как у акулы. Блайт едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
– Приятно было познакомиться, – проговорила она и, обойдя Шарки, продолжила прогулку по палубе, уповая на то, что ее колени не настолько ослабели, чтобы подломиться в самый неподходящий момент.
Чувствуя тяжелые взгляды, Блайт остановилась и крепко ухватилась за поручни, уже сожалея о том, что добилась желанной свободы. «Возьми себя в руки», – приказала она себе. Совершенно ясно: этот бедняга наполовину сошел с ума после нападения акул. Блайт глубоко вдохнула морской воздух, чувствуя, как к ней постепенно возвращаются силы. В конце концов, ее отец тоже помешался от пережитого потрясения, однако ни для кого не представляет опасности, разве что для себя самого… и их благосостояния.
Успокоившись таким образом, Блайт отправилась дальше, но вскоре остановилась, привлеченная доносившимися откуда-то сверху криками. Задрав голову, она пыталась разглядеть, как матросы что-то там поправляли на главной мачте. Не прошло и минуты, как ее окружили ухмыляющиеся мужчины. Они наблюдали за ней, словно пауки за мухой. Неожиданно прямо перед Блайт возникло чье-то небритое, изуродованное шрамом лицо.
– Ты стоишь на дороге, девушка.
Блайт отпрянула в сторону и оказалась перед другой, такой же заросшей щетиной физиономией. Она торопливо опустила глаза, только сейчас заметив, что стоит в луже воды.
– Почему не работаете, проклятые лентяи?! – раздался грозный окрик.
Вслед за этим, расталкивая собравшихся, на палубе появился коренастый тип в темно-синем сюртуке и коротких панталонах. Он сердито взглянул на Блайт.
– Они драят палубу, а ты тут стоишь на дороге.
– Мне кажется, палуба и так достаточно чистая, – пролепетала девушка.
Какое-то время – это показалось Блайт вечностью – Бозун Дин рассматривал ее сквозь щелочки глаз, затем поднял короткий хлыст и со свистом рассек им воздух над головами матросов. Те тут же схватились за швабры и принялись яростно драить палубу. Блайт заметила на некоторых спинах свежие следы от удара хлыстом, и ее обуял ужас. Блайт собрала все свое мужество, чтобы вскинуть подбородок и гордо удалиться, поэтому не обратила внимания, как перемигнулись матросы.
Неожиданно перед ней возник Рейдер Прескотт и, протянув руку, коротко бросил:
– Пора.
Его теплая рука показалась для Блайт спасением. Эй хотелось поскорее уйти отсюда, чтобы не видеть этих свирепых лиц и алчущих ее тела глаз. «Слава Богу, – подумала она, – что мне не дано читать их мысли».