При упоминании о тетушке Вилли скорчил недовольную гримасу.
– О мой Бог! Я совсем забыл об эксцентричной старой королеве Эмилии. Ты думаешь, она сильно разозлится?
– Сильно разозлится, Уильям? Наша дорогая тетя Эмилия? – Лицо Гарри перекосилось. – Потому что, благодаря ее дорогому племяннику Уильяму, она стала соучастницей похищения, за что, вероятно, ее отправят гнить в тюрьме, а ее доброе имя втопчут в грязь, лишат свободы и привилегии быть хозяйкой Глиндеварона? Или мы могли бы сохранить все случившееся в тайне, и она вынуждена будет занять место наставницы для пары нежелательных любовниц? Нет, не думаю, что тетя Эмилия будет против. Я не стал бы забивать себе этим голову на твоем месте, Уильям. Почему? Потому что ее хватит удар прежде, чем я дойду до середины рассказа.
В то время как Энди благоразумно отошел на пару шагов от герцога, Вилли опустился в ближайшее кресло, положил голову на руки и патетически застонал:
– Она не доставит неприятностей, Гарри. Это нереально. О, кажется, мне сейчас станет плохо. Нам точно совершенно не нужно, чтобы тетя Эмилия волей-неволей восклицала: «Долой их головы!»
– Да, такое она тоже может сделать, – улыбнулся Гарри, уверенный, что наконец привлек внимание брата. – Но не волнуйтесь, мальчики, – добавил он бодро. – Я, возможно, придумал план, как нам всем выбраться из этой грязи.
Вилли подпрыгнул как ошпаренный. Вера в Гарри светилась в его глазах, как будто несколько минут назад он не содрогался от ужасной мысли, что любимый брат, с его-то интеллектом, не знает, что делать.
– Я знал! В ту минуту, как я услышал твой свист, я уже знал! Видишь, Энди, я же говорил, что старый добрый Гарри не оставит нас в беде. У него есть план! – Вилли повернулся, чтобы взглянуть на брата. – Каков план, Гарри? Ты же не собираешься устроить так, чтобы мы оба женились на близнецах? Энди и я… мы не планировали этого. Нет, конечно, нет. Ты не сделаешь этого со мной. О Гарри, я так люблю тебя, брат мой!
Гарри сел в кресло, которое только что освободил его брат, скрестил ноги и стал изучать ногти на своей руке.
– Ты опять торопишься, Уильям. Может, ты позволишь, и я продолжу свою мысль?
Он ждал, скрывая улыбку, когда его брат сделает глубокий вдох и, успокоившись, присядет рядом с Энди на край канапе.
– Спасибо, дети. Я был бы успокоен вашим покорным видом, если бы только я не вспомнил, что такой же покорный вид был у вас прошлым летом, когда вы рассказывали мне, что купили у проходящего цыгана волшебную формулу, превращающую козье молоко в золото. А теперь о плане…