Фрэнсис заставила себя держаться непринужденно и насмешливо.
– А откуда вы знаете? Вы шпионили за этим англичанином?
– Слуги рассказывали. – Герцог хитро улыбнулся. – В Париже всегда хорошо платят тому, кто держит ухо востро.
Возможно, это следует рассказать Найджелу.
– В Латинском квартале? И где же именно? – нарочито безразличным тоном спросила Фрэнсис. – Уверена, вы не сможете показать мне точное расположение дома.
– О нет, уверяю вас, я не ошибся. Могу точно указать дом, а также назвать вам его имя и имя его любовницы.
Имя дамы и ее адрес ничего не говорили Фрэнсис, но она автоматически запомнила их.
– Что за сказки! – весело воскликнула она. – Почему я должна вам верить? Вы клевещете на честного английского джентльмена. Если я попрошу вас назвать его, то вы произнесете имя несуществующего человека.
Герцог самодовольно ухмыльнулся, как будто обладание этими сведениями упрочивало его положение в обществе, и назвал ей имя. У Фрэнсис перехватило дыхание. Пытаясь скрыть свое замешательство, девушка принялась поправлять чадру. В гуще парижской толпы слова Френвиля прозвучали совершенно невероятно и нелепо.
– Клянусь жизнью, мадам, что это правда. Его звали Доннингтон.
Фрэнсис не могла покинуть Френвиля, не вызвав подозрений. В отчаянии она позволила герцогу помочь ей сесть в карету. Они пересекли Сену и направились к дворцу Тюильри, где вечером Наполеон устраивал грандиозный прием. Где же Найджел? Она должна передать ему эту информацию. Неизвестно, для каких целей Доннингтон тайно снимал комнаты в Латинском квартале, но это была не любовница!
Королевский дворец сиял. Тысячи свечей, которых хватило бы, чтобы целый год светить всем беднякам Парижа, отражались в зеркалах и хрустальных люстрах. Повсюду толпились люди. Под предлогом того, что ей нужно попудрить нос, Фрэнсис извинилась и оставила Френвиля. Она пошла прочь от снующих по переходам и залам гостей. Наконец ей удалось найти пустую комнату. Ей хотелось побыть одной, почувствовать дуновение прохладного ночного воздуха. Но оказалось, что она была не одна. Откуда-то доносился приглушенный шепот. Похолодев, Фрэнсис отвернулась от окна. Она узнала эти голоса, звучавшие с неприкрытой враждебностью.
На фоне горящей свечи вырисовывались силуэты двух мужчин. Свет отражался от белокурой головы одного из них и поглощался темными волосами другого. Опасность, подобно тигру, затаилась в комнате.
Найджел приглушенно выругался.
– Я хочу, чтобы ты поклялся в этом! Черт тебя побери, Лэнс! А теперь ты поклянешься мне именем Создателя! Или ты хочешь, чтобы я свернул твою упрямую башку?