В самые последние месяцы Генерал не получал никаких сообщений, что было, пожалуй, единственным реальным поводом для тревоги. Что там случилось? В его услугах больше не нуждаются? Решили сдать своего «крота» в обмен на какие-то существенные уступки со стороны российских властей? А может, уже и сдали! Кто знает, а вдруг фээсбэшники давно держат его под неусыпным контролем, фиксируют каждый телефонный звонок, каждое движение, каждый чих? И ждут только сигнала для того, чтобы приступить к силовому задержанию, арестовать и в наручниках отправить в следственный изолятор Лефортово?!
В это утро Генерал долго лежал на кровати, стараясь привести в порядок свои не очень веселые мысли. Но тревожно аккомпанируя им, со стороны соседней дачи лился мерный дребезжащий звук работающей электропилы. От него не было спасения, как, вероятно, нет избавления от постоянных, распиливающих душу на части мук совести.
Когда Генерал все-таки собрался вставать, было около девяти утра. Он умылся, тщательно соскреб отросшую за сутки щетину, выбрался на кухню, сделанную несколько архаично, но зато прочно и конкретно.
Через пару минут на газовой плите вскипел кофейник. Генерал сел завтракать, намазывая на подсушенные тосты тонкий слой сливочного масла, на который сверху аккуратно клал кусочки швейцарского сыра. Два бутерброда с гусиным паштетом. Несколько оливок. Долька лимона. Вот и весь «брэкфаст».
Когда он одевался, чтобы выйти в сад, мелодичной трелью на мотив «Sаlut» Джо Дассена зазвонил сотовый телефон. Генерал, поморщившись, вытащил трубку из кармана кителя. Он был убежден, что звонит жена. Пытается навести понтонные мосты для примирения.
– Да.
– Здорово, старик. Узнал? – Радостный бас бывшего однополчанина услышать было очень странно. Они не виделись уже почти год, а перезванивались раз в месяц, не чаще.
– Как тебя не узнать, – Генерал придал своему хриплому баритону максимальную благожелательность. – Кто еще будет в выходной звонить мне на мобильник в полдесятого утра? Только имей в виду, на рыбалку я не поеду. Устал. Сегодня отдыхаю на даче. А завтра у меня напряженный график. Давай звякни поближе к майским.
– Вот тут, старик, ты промазал. В молоко весь заряд выпустил. – Собеседник весело рассмеялся. – Я, конечно, каюсь, но дело у меня официальное.
– Как это? – искренне удивился Генерал, садясь в кресло. Не до конца надетая куртка безвольно свалилась ему на колени.
– А так. Сейчас расскажу. Мне полчаса назад позвонил из Генштаба сам Ефременков. Видишь, какая невидаль! И знаешь, зачем? Требует от меня информацию по полкам ВДВ. Кто-то из ГРУ подбирает хорошую команду. Нужны грамотные спецы с опытом боевых действий. А я, сам понимаешь, давно уже от этих дел отбился. Но Ефрем прет как танк. Ты, мол, с твоим авторитетом еще с Афгана... Короче, ждет меня сегодня в двенадцать ноль-ноль на Арбате. Я человек подневольный, куда мне деваться? Но тут вдруг вспомнил про тебя, старик, и думаю: вот кто мне поможет! У тебя же все материалы по спецподразделениям. Сам мне толковал. Забыл, что ли?