Безумие или, быть может, некие высшие, недоступные обычным людям божественная мудрость и могущество захлестывали зал, не оставляя равнодушных, и лишь немногие, очень немногие могли сопротивляться этому ласковому натиску. Да и нужно ли было ему сопротивляться?
Мечте, своей мечте
Открой свой мир земной,
Зажги в груди своей
Ого-онь!
И огонь зажегся. Точнее — зажглась. И зажгла все вокруг. Причем, отнюдь не только в переносном смысле. Танец богини был прекрасен. То, как танцевала Гелиона, было невозможно, неповторимо ни для одной, самой гибкой и умелой человеческой танцовщицы. Да и что такое гибкость и умение человека против гибкости и изящества живого, разумного и наслаждающегося безумным танцем языка пламени? А Гелиона наслаждалась. И жар ее огненного тела постепенно проникал сквозь барьеры сознания. Вот задетые краем расплескавшихся в танце волос, ярким пламенем полыхнули занавески. Вот вспыхнул алый плащ Олега, на мгновенье соприкоснувшийся с танцующей элементалью, и так и замер живым, трепещущим языком огня.
На удивление, Олег не чувствовал жара. Взглянув на свою одежду, он обмер. Ее не было! Он оказался облачен в пламя, подобное тому, в которое была одета Гелиона. Вот только ее «платье» было соткано из светлых, ярких языков чистого огня, который светит в ночи усталым путникам, знаменуя близость долгожданного приюта. А его «мундир» составляло темное, почти черное, дымное пламя, какое бывает на самых страшных, жутких пожарах, когда пищей огню становится не только дерево домов, но и живая плоть людей и животных. Однако, долго любоваться и оценивать свой новый наряд у Олега не было ни сил, не времени.
Отдай свои прошлые сны,
В сомненьях себя обрети,
В бешеном танце душа кружится!
То, что начиналась как выпускной танец магистра огненного факультета, строгое и официальное мероприятие, давно перестало им быть. Скорее, это напоминало концертный зал во время выступления знаменитой и очень популярной рок-группы. Танцевали ВСЕ! Ну, почти все. Незыблемым бастионом порядка оставалась лишь небольшая ложа, где находился Элиас Альфрани и несколько старших преподавателей. На миг у Олега мелькнула мысль, а смог бы милорд ректор сохранять подобную невозмутимость, будь здесь сейчас Альмиена? Мелькнула и исчезла, унесенная бешеным танцем.
Не думай, что будет потом,
Здесь и сейчас мы живем,
Стань хоть на миг сам собой, слышишь!
Огонь. Огонь занимал все сознание Олега. Он сам был Огнем, бешеным и торжествующим, и ничуть не удивился, когда случайно задетый им стул, вместо того чтоб упасть, вдруг вспыхнул ярким пламенем. Это было совершенно естественно, ибо кто еще может танцевать с истинным духом огня, кто может стать ему достойным партнером, как не другой такой же пламенный дух?