Том 3. Басни, стихотворения, письма (Крылов) - страница 223

На первую страницу
, по нему и печатается текст в настоящем издании.

В. Кеневич высказал предположение, что «Пестрые Овцы» явились откликом на «университетскую историю», «занимавшую в то время общественное мнение» (Примечания, стр. 218). В конце 1821 г. был сделан донос на «вольнодумство» видных профессоров Петербургского университета — Галича, Арсеньева и др. Было произведено специальное расследование их деятельности, руководившееся известными ретроградами: Д. Руничем, М. Магницким и министром духовных дел и просвещения кн. А. Н. Голицыным. Комиссия нашла в лекциях этих профессоров «обдуманную систему неверия — правил зловредных и разрушительных в отношении к нравственности, образу мысли и духу учащихся и к благосостоянию всеобщему». По распоряжению Александра I был отрешен от должности ректор университета, а обвиняемые профессора уволены. Пострадали при этом и многие студенты, уволенные из университета «по неблагонадежности» (см. М. Сухомлинов, Исследования и статьи, т. I, СПБ., 1889, стр. 239–267).

Рукописные варианты:

Черновая редакция (ПД 51 I — л. 38):

  Лев не взлюбил овец.
Их просто бы ему перевести не трудно,
Но это было бы неправосудно.
Он не затем носил в лесах венец.
Чтоб подданных душить, но им давать расправу;
  Притом сберечь свою он хочет славу.
Что ж Лев придумал наконец?
  Придумал — и зверей сзывает на совет.
  Друзья, он говорит: <2 неразбр.>
  С прискорбием давно я примечал,
  Что кто у нас и слаб и мал,
  Тому с трудом есть где и приютиться,
  Не только что кормиться;
      А это не годится.
  Кому ж за слабого когда и как вступиться?
    Я общий ваш отец.
  И для того хочу, чтоб бедненьких овец,
  Которых между нас житье бывает тошно,
  И покормить и <сохранить?> как можно,
    И для того луга им отвести,
  Где б был обильный корм для маток,
  И где бы поскакать, побегать для ягняток;
  А так как в пастухах у нас здесь недостаток,
  То волки могут их пасти.

Черновая редакция (ПД 51 II — л. 37):

   Лев пестрых не взлюбил овец.
Их прямо перевесть ему не трудно;
   Но это было бы неправосудно;
   А он был милостив и подданных отец.
Такие бы ему поступки не по нраву.
При том же наблюдал свою он очень славу;
А видеть пеструю овцу — терпенья нет.
   В такой кручине и печали
   Медведя и Лису зовет он на совет.
Пришли — и рассуждать о царском горе стали.
«Всесильный Лев!», сказал медведь:
   «На что тут много разговоров!
   Вели без дальних сборов
Их всех передушить; кому о них жалеть?»
[Лишь ты бы был у нас в покое].
Лиса, увидевши, что Лев нахмурил брови,
   [Вертя хвостом, смиренно говорит]
Смиренно говорит: «О царь! наш добрые царь!
Следующая страница