– Твои волосы, Трисс, как огонь при пламени свечей. Твои глаза, как ляпис-лазурь. Губы твои, как кораллы…
– Прекрати, Крах. Ты что, упился? Налей мне еще вина. И рассказывай.
– Это о чем же?
– Не прикидывайся дурнем. О том, как Йеннифэр решила плыть на Бездну Седны.
– Как идут дела, Йеннифэр? Расскажи.
– Нет, сначала ты ответь мне: кто такие те две женщины, которых я постоянно встречаю, когда иду к тебе? И которые смотрят на меня так, как обычно смотрят на наваленное на ковре кошачье дерьмо? Кто они такие?
– Тебя интересует формально-юридический или фактический аспект?
– Второй.
– В таком случае – это мои жены.
– Понимаю. Тогда при случае разъясни им, что то, что было между нами, быльем поросло. И к тому же давно.
– Уже пояснял. Но бабы есть бабы. Давай не будем об этом. Рассказывай, Йеннифэр. Меня интересует, как идет твоя работа.
– Увы. – Чародейка закусила губу. – Еле-еле. А время бежит.
– Бежит, – кивнул ярл. – И постоянно приносит новые неожиданности. Я получил известия с континента, они должны тебя заинтересовать. Источник – в корпусе Виссегерда. Надеюсь, ты знаешь, кто такой Виссегерд?
– Генерал из Цинтры?
– Маршал. Командует корпусом цинтрийских эмигрантов и волонтеров, входящим в состав темерской армии. Там служит довольно много добровольцев с островов, поэтому сведения я получаю из первых рук.
– И что же ты получил?
– Ты попала к нам, на Скеллиге, девятнадцатого августа, через два дня после полнолуния. В тот же день, девятнадцатого, значит, корпус Виссегерда во время боя у Ины захватил группу беженцев, среди которых оказались Геральт и его знакомый трубадур.
– Лютик?
– Именно. Виссегерд обвинил обоих в шпионаже, арестовал и, кажется, намеревался казнить, но они сбежали и навели на Виссегерда нильфгаардцев, с которыми якобы были в сговоре.
– Брехня.
– По-моему, тоже. Но что-то мнится мне, что ведьмак, вопреки тому, что об этом думаешь ты, реализует какой-то хитрый план. Чтобы спасти Цири, он вкручивается в милость к Нильфгаарду…
– Цири нет в Нильфгаарде. А Геральт не реализует никакого плана. Планирование – не самая сильная сторона его натуры. Кончим с этим. Важно, что у нас сегодня двадцать шестое августа, а я по-прежнему знаю слишком мало. Слишком мало, чтобы начать действовать… Разве что…
Она умолкла, уставившись в окно и поигрывая пришпиленной к черной бархотке обсидиановой звездой.
– Что «разве»? – не выдержал Крах ан Крайт.
– Вместо того чтобы посмеиваться над Геральтом, использовать его методы.
– Не понимаю.
– Похоже, готовность к самопожертвованию может принести проценты, дать хорошие результаты… Хотя бы в виде благосклонности богини, которая любит и ценит жертвующих собою и страдающих во имя правого дела.