– Иди к дьяволу, Вильгефорц, – с трудом выговорила она, осторожно прикасаясь языком к передним зубам и искалеченным губам.
– Как расцениваешь мое заклинание? Тебе понравилось, как я поднял тебя с моря вместе с лодчонкой? Понравился полет? Какими заклинаниями ты защитилась, что сумела выжить при падении?
– Иди к дьяволу.
– Сорвите с нее звезду. И в лабораторию ее. Не теряйте времени.
Ее тащили, тянули, иногда несли. Каменистая равнина, на ней разбитая «Алкиона». И еще многочисленные остовы, торчащими ребрами шпангоутов напоминающие скелеты морских чудовищ. «Крах был прав, – подумала она. – Корабли, которые без вести пропадали на Бездне Седны, не попали в естественные катастрофы. О боги… Паветта и Дани…»
Над равниной, далеко, врезались в затянутое тучами небо горные вершины.
Потом были стены, ворота, галереи, паркет, лестница. Все какое-то странное, неестественно большое… и слишком мало деталей, чтобы можно было понять, где находишься, куда попал, куда занесло тебя заклинание. Лицо распухало, дополнительно затрудняя наблюдения. Единственным поставщиком информации было обоняние – она моментально почувствовала запах формалина, эфира, спирта. И магии. Запахи лаборатории.
Ее грубо усадили на стальное кресло, на запястьях и щиколотках защелкнулись тесные захваты. Прежде чем стальные челюсти держателя сжали виски и зафиксировали голову, она успела осмотреть обширный, ярко освещенный зал. Увидела еще одно кресло, странную стальную конструкцию на каменном подиуме.
– Верно-верно, – услышала она голос стоявшего позади Вильгефорца. – Это креслице для твоей Цири. Давно уже ждет, все дождаться не может. Я тоже.
Она слышала его близко, почти чувствовала его дыхание. Он вводил ей иглы в кожу головы, пристегивал что-то к ушным раковинам. Потом встал перед ней и снял маску. Йеннифэр невольно вздохнула.
– Работа твоей Цири, – сказал он, открыв некогда классически прекрасное, а теперь жутко изувеченное лицо, усеянное золотыми клеммами и зажимами, поддерживавшими многофасеточный кристалл в левой глазной впадине.
– Я пытался ее схватить, когда она вбегала в телепорт Башни Чайки, – спокойно пояснил чародей. – Хотел спасти ей жизнь, будучи уверен, что телепорт убьет ее. Наивный! Она прошла гладко, с такой силой, что портал взорвался и все обломки полетели мне прямо в лицо. Я потерял глаз и левую щеку, а также много кожи на лице, шее и груди. Очень печально, очень неприятно, очень усложняет жизнь. И очень некрасиво, верно? Да, надо было видеть меня до того, как я начал магическую регенерацию.