Ничего.
– Проклятая пустыня! – крикнула она, потрясая кулаками. – В тебе нет ничего! Ни воды, ни магии! А говорили, что магия должна быть всюду! И это тоже было ложью! Все меня обманывали, все!
Единорог заржал.
Магия есть всюду. Она есть в воде, в земле, в воздухе и…
И в огне.
Цири зло стукнула себя кулаком по лбу. Раньше это не приходило ей в голову, возможно, потому, что там, меж голых камней, вообще не было ничего способного гореть. А теперь под рукой были сухие ковыли и стебли, а чтобы создать малюсенькую искорку, ей должно хватить тех крох энергии, которые она еще чувствовала в себе.
Она набрала побольше сухих стеблей, сложила в кучку, обложила сухим ковылем. Осторожно сунула туда руку.
– Aenye!
Костерок посветлел, замерцал язычок пламени, разгорелся, охватил стебли, сожрал их, взвился вверх. Цири подбросила стеблей.
«И что дальше, – подумала она, глядя на оживающее пламя. – Вбирать? Как? Йеннифэр запрещала касаться энергии огня… Но у меня нет ни выбора, ни времени! Я обязана действовать! Стебельки и ковылины сгорят мгновенно… Огонь погаснет… Огонь… Какой он прекрасный, какой теплый…»
Она не заметила, как и когда это случилось. Засмотрелась в пламя и вдруг почувствовала ломоту в висках. Схватилась за грудь, ей почудилось, что лопаются ребра. Внизу живота, в промежности и в сосках забилась боль, которую мгновенно сменило блаженство. Она встала. Нет, не встала. Взлетела.
Сила заполняла ее расплавленным свинцом. Звезды на небосклоне заплясали, как отраженные в поверхности пруда. Горящее на западе Око ослепительно вспыхнуло. Цири поглотила этот свет, а вместе с ним и Силу.
– Hael, Aenye!
Единорог дико заржал и попытался вскочить, опираясь на передние ноги. Рука Цири поднялась сама, пальцы сложились в знак, губы сами выкрикнули заклинание. Из пальцев выплыла светящаяся, колеблющаяся ясность. Огонь загудел языками пламени.
Рвущиеся из ее руки волны света коснулись раненого бедра единорога, сосредоточились, проникли в него.
– Хочу, чтобы ты выздоровел! Я хочу этого! Yass’hael, Aenye!
Сила вспыхнула в ней, переполнила безграничной радостью. Огонь взвился к небу, вокруг посветлело. Единорог поднял голову, заржал, потом вдруг быстро вскочил с земли, сделал несколько неверных шагов. Выгнул шею, дотянулся мордой до бедра, пошевелил ноздрями, зафыркал – как бы с недоверием. Заржал громко и протяжно, подпрыгнул, махнул хвостом и галопом обежал костер.
– Я вылечила тебя! – гордо воскликнула Цири. – Вылечила! Я – чародейка! Мне удалось извлечь Силу из огня! И она во мне, эта Сила! Я все могу! Я могу все!